БЪлградкий Пушкинский сборникь, стр. 176

162

творен!я „и свётелъь ты сошелъ съ таинственныхъ высотъ“ склоняется къ предположен!ю, что Гн5дичъ жилъь въ верхнемь эшажь Публичной Библотеки,—Валерй Брюсовъ считаетъ самыя, казалось бы, глубоко-интимныя темы пушкинской лирики безразличными мотивами для упражнен!я поэтическаго мастерства, а заслуженный авторъ книги „Пушкинъ въ жизни“, В. Вересаевь-—прямо-таки вопреки имъ же собранному б1ографизескому матер!алу! —отказывается видЪть серьезныя и искренн!я признан!я даже въ самыхъ глубокихъ и прочувствованныхъ стихахъ Пушкина на моральныя и релимозныя темы.

Оба мн$Ън!я, повторяю, представляются явно несостоятельными; однако, первое изъ нихъ, при всфхъ его очевидныхъ преувеличеняхъ и крайностяхъ, все же несомнБнно ближе къ истин, чфмъ послЪднее, — ближе къ цБлостному восприят!ю духовной личности Пушкина.

Надо условиться, что надлежитъ разум$ть подъ „автоб1ографизмомъ“ поэзи вообще. Поэту н$тъ, по общему правилу, никакой надобности воспроизводить въ своемъ творчеств5 вн5шн!я подробности своей эмпирической личной жизни, и даръ поэтическаго воображеня прямо предполагаетъ, что поэтъ обладаетъ способностью „выдумки“, т.е.смотря на дЪло глубже—способенъ духовно-эстетически переживать и воплощать мотивы, которыхъ онъ конкретно не переживалъ въ своей эмпирической судьбЪ. Никто не будетъ предполагать, что Шекспиръ долженъ былъ самъ быть преступнымъ честолюбцемъ по образцу Макбета, самъ пере: жить любовь Ромео къ ДжульетЪ. пострадать отъ неблагодарныхъ дочерей, какъ король Лиръ, или совершить злодфИйства Ричарда Ш Однако, въ боле глубокомъ смыслЪ всякая истинная поэз1я остается все же тмъ, что Гёте называлъ „О@еезепней$ сито“. При всемъ различи между эмпирической жизнью поэта и его поэтическимъ творчествомъ, духовная личносшь его остается все же единой, и его творен!я такъ же рождаются изъ глубины этой личности, какъ и его личная жизнь и его воззрЪн!я, какъ человЪка. Въ основ художественнаго творчества лежитъ, правда, не личный эмпирическ опытъ творца, но все же всегда его духовный опышь.

Въ этомъ боле глубокомъ и широкомъ смыслЪ автоб1ографизмъ, въ частности, поэзи Пушкина не подлежитъ ни малЪйшему сомнЪнйо. Можно смБло утверждать, что всЪ основные мотивы его лирики выражаютъ то, что было „всерьезъ“, глубоко и жизненно прочувствовано и продумано для себя самого Пушкинымъ, и что большинство мотивовъ и идей его поэмъ, драмъ и повЪстей стоитъ въ непо. средственной связи съ личнымъ духовнымъ мромъ поэта. Въ болЪе глубокомъ смыслЪ слова Гершензонъ безусловно