Изабранные разсказы

V • Къ большому удовольствію Панкрата Ильича, утро принесло морозъ. Поднялись совсѣмъ затемно. Антонъ Прокофьевичъ вздулъ огонь, при фонарѣ запрягали, при полныхъ звѣздахъ, по скрипучему, синему снѣгу двинулись невѣдомо куда — по крайней мѣрѣ, такъ казалось Христофорову. Что-то таинственное, почти воровское было въ этомъ выѣздѣ, То-ли разбойники, то-ли контрабандисты. — Христофоровъ и улыбался про себя, ощущая подъ ногой куль съ крупою, но и какое-то волненіе въ немъ подымалось. Вечеромъ должна уже быть Москва. На фабрикѣ, вблизи Рогожской, собирались ночевать у сторожа, дяди Панкрата Ильича. А пока что, ѣхали проселкомъ средь молоденькихъ, березокъ, ихъ смѣняли голыя поляны, сплошь въ снѣгу, мелкій ельникъ, лишь укрывшій-бы лисицу. Здѣсь еще зима. По зимнему багрово выкатилось солнце, сизый воздухъ все еще казался колкимъ. И по сторонамъ дороги чаще попадались синія цѣпочки — заячьи слѣды. Ваня былъ хмуръ и неразговорчивъ. Си тѣлъ спиною къ Христофорову, похлопывая рукавицами,, иногда рѣзко дергалъ вонжу. Ну да, какъ будто говорилъ его- видъ: вчера разстроился и разболтался, ничего не значитъ, нынче все по прежнему... И когда Христофоровъ -спросилъ, хорошо-ли оиъ спалъ и какъ себя чувствуетъ, Ваня бѣгло поднялъ темно-вишневые свои глаза и угрюмо отвѣтилъ: — Отлично. Такъ ѣхали довольно долго. Солнце уже совсѣмъ высоко поднялось, слегка пригрѣло, и кое гдѣ выступили по дорогѣ пятна. За розвальнями оставался то зеркальный, то атласно-шоколадный слѣдъ. Послѣ безконечныхъ поворотовъ, спусковъ и подъемовъ оказались вдругъ у. въѣзда въ небольшую деревушку1. Она стояла на пригоркѣ. Открывались виды на далекую долину рѣки Пахромы. Странное чувство появилось у Христофорова: точно .Москва близко, и совсѣмъ знакомое, родное въ пейзажѣ, но и никогда онъ не былъ здѣсь, такъ глухо, такъ заброшено въ лѣ-