Изабранные разсказы

61 ими пииту птицамъ. А самой — сидѣть поодаль и видѣть* какъ вѣчные вѣтры овѣваютъ это мѣсто, какъ заходитъ солнце и прощально золотитъ дубовый вѣнокъ — лавры смерти. Такъ испила Аграфена послѣднюю чашу жизни. Послѣ долгихъ лѣтъ, мукъ любви, ревности, рожденія и материнства, страха смерти и печали прохожденія она узнала скороь разлуки. XXIX Было утро. Солнце медленно вышло къ міру и сквозь блѣдныя облака одѣло землю въ свѣтло-перловыя облаченія. Они рѣяли надъ полями блѣдно-зелеными, бродили мягкими пятнами. Аграфена, возвращаясь въ Кременки, все* не могла вспомнить, гдѣ, когда было то же. И вдругъ на поворотѣ дороги, сразу волшебнымъ маніемъ раскрылась передъ ней ея жизнь, и предстала свѣтлая заря, семнадцатилѣтняя, когда на этомъ мѣстѣ впервые увидала она синеглазаго посѣтителя ея жизни. Сейчасъ, немолодой женщиной, подавленной тягостями, она вдругъ затрепетала, какъ отъ таинственнаго тока, пришедшаго къ ней изъ тѣхъ дальнихъ глубинъ. Волненіе ея росло. Задыхаясь Аграфена остановилась: вдругъ показалось ей, что земля подъ ногами легче, все легче, волны божественнаго, ослѣпляющаго нисходятъ навстрѣчу. Тогда она пала на колѣни, и внутреннее видѣніе осѣнило ей душу; вся жизнь явилась ей въ одномъ мгновеніи; всѣ любви и муки понялись одинокими ручьями, сразу впавшими въ безмѣрный и божественный океанъ любви, и данными ей какъ таинственные прообразы Любви единой и вѣчной. Изъ-за знакомыхъ, дорогихъ когда-то лицъ, къ душамъ которыхъ ея душа была прилѣплена земной основой, восходя небесной къ небу, выплыло новое, потопляющее всѣхъ единымъ свѣтомъ Лицо, принимающее въ сверхчеловѣческое лоно. „Господи, Господи, ты явился мнѣ, ты все у меня