Книга Іюнь : разсказы

— 6 благоговѣніемъ осматривали ея гардеробъ? голубую матроску, парадное пикейное платье и бѣлыя блузки. — Ахъ-ахъ! — механически повторяла одиннадцатилѣтняя Любочка. — Я люблю петербургскіе туалеты, — говорила Маня. — Все блеститъ, словно шелкъ! — подхватывала Любочка. Водили Катю гулять. Показывали за садомъ густо заросшую незабудками болотную рѣчку, гдѣ утонулъ теленокъ. — Засосало его подводнсе болото и косточки не выкинуло. Намъ тамъ купаться не позволяютъ. Качали Катю на качеляхъ. Но потомъ, когда Катя перестала быть „новенькой", отношеніе быстро измѣнилось и дѣвочки стали даже потихоньку надъ ней подхихикивать. Вася тоже какъ будто вышучивалъ ее, выдумывалъ какую то ерунду. Вдругъ подойдетъ, расшаркается и спроситъ: — Мадмазель Катринъ, не будете ли добры точно изъяснить мнѣ, какъ по-французски буеракъ? Все было скучно, непріятно и утомительно. — Какъ все у нихъ некрасиво, — думала Катя. Ъли карасей въ сметанѣ, пироги съ налимомъ, поросятъ. Все такое не похожее на деликатныя сухенькія крылышки рябчика, тамъ, дома. Горничныя ходили доить коровъ. На зовъ отвѣчали „чаво“. Прислуживавшая за столомъ огромная дѣвка съ черными усами похожа была на солдата напялившаго женскую кофту. Катя съ изумленіемъ узнала, что этому чудовищу всего восемнадцать лѣтъ... Была радость уходить въ палисадникъ съ книжкой А. Толстого въ тисненомъ переплетѣ. И вслухъ читать: Ты не его въ немъ видишь совершенства И не собой тебя прельстить онъ могъ, Лишь тайныхъ думъ, мученій и блаженства Онъ для тебя отысканный предлогъ.