Колесо времени : (романъ) : расказы

104 оы охотно, но гдѣ же свобода? Итакъ, простившись безъ вздоха съ друзьями-рыбаками, онъ бросилъ рыбачью увлекательную жизнь и теперь гдѣ то, въ департаментѣ Варъ, въ никому невѣдомомъ Ля Фугассѣ, рѣжетъ, поливаетъ, взрыхляетъ и опрыскиваетъ виноградники. Конечно, Кена когда нибудь вернется снова къ морю. Кто зналъ однажды прихоти моря, его чудеса и радости, его гнѣвъ и сладкую ласку, тотъ уже плѣнникъ моря навѣки. Оно притягиваетъ къ себѣ моряковъ, какъ луна влюбленныхъ. Недаромъ море и мѣсяцъ близкая родня другъ другу. А я, пока что, потерялъ умнаго проводника и руководителя. Вотъ и осталось мнѣ только одно сомнительное удовольствіе: глядѣть изъ окошка на рыбную ловлю. * Щ Что говорить! Очень хорошій народъ провансальскіе рыбаки: красивы, стройны, ласковы, ловки, мужественны. Но гляжу я на нихъ изъ моего окошка, вспоминаю далекое-далекое прошлое, ревниво сравниваю славныхъ провансальскихъ рыоаковъ съ моими балаклавскими листригонами и, что подѣлаешь, — сердце мое тянется къ благословенному Крыму, къ сине-синему Черному морю. Пусть я — человѣкъ отсталый, но, вотъ, не нравятся мнѣ моторныя лодки — и конецъ. Какая прелесть были черноморскіе парусные баркасы, или турецкія, банабакскія фелюги! Какъ изящны были плавные изгибы ихъ линій! Какъ сладко и весело волновалъ сердце моментъ выхода въ открытое море! Полощется и трепещетъ и хлопаетъ парусъ, безпокойно отыскивая вѣтеръ. Нашелъ — и мгновенно со звукомъ лопнувшей струны, весь наполняется вѣтромъ и становится во всей своей бѣлизнѣ и благородной выпуклости, похожимъ на божественную грудь молодой прекрасной женщины. Баркасъ накренился на бокъ. Журчитъ вода подъ килемъ. Пѣна плещетъ черезъ бортъ. Дрожитъ туго натянутый шкотъ, рвется впередлэ парусъ. Баркасъ живетъ всѣмъ своимъ тѣломъ и нервами. Онъ одушевленъ. А въ моторной лодкѣ нѣтъ души. Только воняетъ