Лѣто господне : праздники

152 зубки болѣть не будутъ. У меня гляди, — какіе! Съ хлѣбца да съ капустки. Я не хочу бульонца, а какъ всѣ. Горкинъ даетъ мнѣ собственную ложку, кленовку, „отъ Троицы'1. У ней на спинкѣ церковки съ крестами, а гдѣ коковка вырѣзана ручка, „трапезу благославляетъ1', такъ священно. Вкусная, святая ложка. Щи со свининой — какъ огонь, а всѣ хлебаютъ. Черпаютъ изъ красной чашки, несутъ ко рту на хлѣбцѣ, чтобы не пролить, и — въ ротъ, съ огнемъ-то! Жуютъ неспѣшно, чавкаютъ такъ сладко. Слышно, какъ глотаютъ, круто. — Носи, не удавай! — толкаетъ Горкинъ.— Щи-то со свининкой, Рождество. Вкусно, а? То-то и есть. Хлѣбушкомъ-то заминай, потуже. Отрѣзываетъ новые ломти. Выхлебали все, съ подбавкой. Горкинъ стучитъ по чашкѣ: — Таскай свининку, по череду! Славно, по порядку. И я таскаю. На красномъ деревянномъ блюдѣ дымится груда красной солонины. Миска огурцовъ соленыхъ, елочки на нихъ, ледокъ. Жуютъ, похрустываютъ, сытно. Горкинъ и мнѣ кладетъ: „поѣшь, съ жиркомъ-то!“ Я стараюсь чавкать, какъ и всѣ. Огурчика бы..? — Въ грудкѣ у тебя хрипитъ, нельзя огурчика. Жуютъ, молчатъ. Бѣлая, крутая каша, съ коровьимъ масломъ. Съѣли. Гаврила проситъ подложить. Вываливаютъ изъ горшка остатки. —- Здоровъ я на ѣду! — смѣется кучеръ. — Еще бы чего съѣлъ ... Матрешу развѣ? Али щецъ осталось... — Щецъ вылью, доѣдай... хорошая погода станетъ, ■—• говоритъ кухарка. — А, давай. Морозно ѣхать. Горкинъ встаетъ и молится. И всѣ за нимъ. И я. Сидятъ по лавкамъ. Покурить — уходятъ въ сѣни. — Святки нонче, погадать бы, что-ли? — говоритъ Матреша. — Что-то больно жарко ...