На морскомъ берегу

— 59 когда мамочка читала, у ней рѣсничка падала... Я ихъ въ коробочку собиралъ... Который часъ? — Третій. Постарайся заснуть. — Я стараюсь... да не могу. Вы не спите... не надо спать... Топ-топ-топ... Онъ перебѣжалъ ко мнѣ на кровать и обнялъ за спину.. — Можно? Я посижу немного... можно? Такимъ маленькимъ-маленькимъ и слабымъ показался онъ мнѣ тогда. Я обнялъ его, прижалъ. Онъ нѣжно прильнулъ ко мнѣ, прижался лицомъ къ моему подбородку, и я почувствовалъ, что его глаза влажны. — Я люблю васъ, очень люблю... — заше.-талъ онъ. Если бы я имѣлъ власть сбросить съ его пути всѣ камни!.. — Скоро утро... Смотрите, какъ сверкаетъ... Это буря? Я далъ ему брому и заставилъ уснуть. Лежалъ и смотрѣлъ въ темноту, ждалъ молній. Думалъ... И еще теперь, — а прошло лѣтъ тридцать, — я такъ ярко чувствую этотъ горячій поцѣлуй ребенка, эти заплаканные глаза, темные, въ слабомъ свѣтѣ отъ ночника. Я слышу, какъ постукиваетъ сердце за бѣлой рубашонкой. Чуткое маленькое сердце. И теперь, когда маленькія руки обвиваютъ мою шею, и горячая юная щека довѣрчиво прижимается ко мнѣ, я вспоминаю ночь, швыряющее прибоемъ море, звѣзды, проглядывающія въ обрывкахъ тучъ, свѣты далекихъ молній... И шаги, грузные шаги въ дальней комнатѣ.