Небесныя слова : и другіе разсказы

СУДЬБА 227 порою рдѣли въ каминѣ. Отель ея, дѣйствительно, былъ похожъ на угрюмый дворецъ; я каждый разъ проходилъ черезъ рядъ молчаливыхъ залъ, чтобы добраться до лѣстницы,ведущей наверхъ, въ кабинетъ и мастерскую. Графиня встрѣчала меня всегда ласково, всегда ровная, всегда красивая, всегда въ длинномъ черномъ платьѣ, точно вѣчный трауръ опа носила. Всегда ровная... да, но я замѣчалъ, — и она не скрывала, что ровно подымалась и усиливалась ея ко мнѣ ласковость и привѣтливость. Я былъ съ ней всегда откровененъ; я не могъ быть инымъ; она знала все, что я самъ зналъ о себѣ по отношенію къ ней; знала всѣ мои муки ужаса и восторга, все возраставшія; и, — казалось, — не только понимала, а могла-бы и разрѣшить ихъ; и между тѣмъ не разрѣшала. Случалось такъ, что я говорилъ — она слушала и молчала, или произносила своимъ тихимъ голодомъ нѣсколько тихо-утвердительныхъ словъ, съ тихой и грустной, всегда какой-то далекой, лаской. И я не настаивалъ, не просилъ, не разспрашивалъ, не торопилъ: я не могъ. Какъ будто совершался медленно какой-то путь, и укоротить его по волѣ было нельзя. Оставаясь одинъ —■ я мучился сильнѣе и острѣе; а въ ней была строгая и покорная тишина, которой, при ней, и я покорялся.