Отчій домъ : Семейная хроника. Кн. 4-5

53 — Не могу-съ! Исправнникъ остался въ молчаливой неподвижности. — Это почему-же такъ? — обиженно спросилъ растерявшійся Яковъ Ивановичъ,'оглядывая публику ищущимъ сочувствія взоромъ. Генералъ не отвѣтилъ и выпилъ въ одиночку. Исправникъ остался съ рюмкой. Яковъ Ивановичъ къ нему: — Какъ-же это исправнику не выпить за здоровье министра? Чай, одному царю служите? — съ искренней наивностью спросилъ Яковъ Ивановичъ. Исправникъ пожалъ плечомъ и чекнулся съ Яковъ Ивановичемъ, чек нулся какъ-то виновато. Вся лѣвая публика дружно захохотала. — Браво, Яковъ Иванычъ! Генералъ почему-то обидѣлся и сталъ бочкомъ пролѣзать чрезъ толпу къ выходной двери. На порогѣ обернулся и крикнулъ Якову Ивановичу: — Тутъ найдется очень много желающихъ выпить за министра Витте. Я не изъ ихъ числа! И скрылся. Генералъ поступилъ честно и прямолинейно: онъ считалъ министра Витте тайнымъ революціонеромъ, тайнымъ другомъ всей этой интеллигенціи и врагомъ дворянства. Исправникъ думалъ такъ-же, но, какъ представитель власти, вынужденъ былъ выпить за Витте. Вотъ этотъ комическій эпизодъ и послужилъ началомъ острыхъ споровъ и столкновеній, окончившихся мордобитіемъ. Исправникъ поспѣшилъ удрать . слѣдомъ за генераломъ, а Яковъ Ивановичъ съ княземъ Енгалычевымъ остались и приняли участіе въ спорахъ... Пословица говоритъ: „что у трезваго на умѣ, то у пьянаго на языкѣ". И вотъ въ неожиданной словесной битвѣ, закипѣвшей около имени Витте, какъ въ маленькомъ осколкѣ зеркала, отразился весь хаосъ въ умахъ и душахъ культурныхъ людей, который царилъ теперь