Первый Русскій великаго Князя Константина Константиновича кадетскій корпусъ : 1920-1940 : шестая кадетская памятка юбилейная

279

пускной“ мостъ, гдЪ на откосЪ снимались посл матуры М—[Х выпуски, сопка „Эйснера“, Стамбулчичъ съ добровольцемъ Крстой за буфетомъ, „вилла Малиновскаго“, земляничныя лужайки, гора Ходжа, повышенная когда-то кадетами на метръ наваленными па самой вершинЪ камнями, 1'/. минутный туннель, задумчивая Роман!я съ пещерой Новака и лЬсомъ, гдБ мы не разъ ночевали и, наконецъ, видъ на Требовичъ и нагорное поле Корана и Пале.

Позздъ подлетаетъ, скатываясь съ горъ полнымъ ходомъ, и рЪзко тормозитъ у знакомой станщи. На платформЪ бЪлыя рубашки: Толя Поляковъ и Габун!я и за ними подполковникъ Прибыловичъ и подпоручикъ Коля Азарьевъ.

Снимаемся на грудЪ нашего багажа и пожитковъ и трогаемся въ путь. Тревожный вопросъ — гдЪ именно наша дача и какова же она — разрЪшается блестяще: наша дача — за самымъ гребнемъ лучшей въ Пале горы, на которой „Деч]е опоравилиште“, „Жандармер!ска касарна“, монастырекъ католическихъ сестеръ милосерд1я, школа и вилла — вплотную у опушки чуднаго еловаго лЗса Войслава Бесаровича. — Случайно на дорог и самъ Бесаровичъ, приглашаюнИй свободно пользоваться его л5сомъ для отдыха и прогулокъ.

Наша дача — чистеньк домикъ въ 4 комнаты съ верандой, съ мансардой, въ которой живетъ м5стный жандармъ, съ отдЪльной кухней и съ видами на Роман!ю, Ходжу и „врело“ Миляцки. — Красота горъ, склоновъ, покрытыхъ лЪсами, и горнаго поля съ церковью и поселкомъ, чистота и ароматность горнаго воздуха, напоеннаго запахомъ хвойнаго лЪса и скошенныхъ травъ — неописуемы. По красотЪ, величественности, приволью, покою и тишин$ — Пале и мЪсто нашей дачи — одинъ изъ лучшихъ земныхъ уголковъ.

Въ нашемъ домикЪ все необходимое уже готово: стоятъ кровати, столъ на верандЪ, въ сара$ — солома для тюфяковъ, и черезъ полчаса мы уже пили чай, очарованные своимъ пр!ютомъ, а къ ужину съ чуднымъ горнымъ молокомъ, были уже готовы и свЪж!я постели.

Сразу же почувствовались и первыя ласки прежней сараевской жизни: насъ нав$стили милые супруги Милошевичъь и Олегъ Шиманскй, Коля Азарьевъь предложилъ устроить „радю“, „пре: фектъ“ опоравилишта Коваленко прислалъ громадную банку превосходнаго меда, Бесаровичъ пригласилъ директора бывать у него на дачЪ, повстр$чались Видовичи, художникъ Швракичъ, живущ здЪсь же на дач, и, что ни шагъ, то встрЪча со зна-