Русскій кадетскій корпусъ : новая кадетская памятка : 1925-1929. Сборникъ 3 Константиновскаго кружка

114

ночь. Мы Зхали мало переговариваясь, перебирая и запечатлЪвая въ пямяти видфнное, слышанное и воспринятое въ течене ДНЯ...

Утромъ мы проснулись въ МосквЪ. Соблюли и мы старый Московсюй обычай, съ Брестскаго вокзала прошли пЪшкомъ мимо Трумфальныхъ воротъ, Страстного Монастыря, памятниковъ Пушкину и Скобелеву, по Тверской, прямо къ „Иверской“ и отслужили молебенъ, помянувъ всЪхъ Романовыхъ, въ СемьБ которыхъ Виленцы начали экскурсю юбилейнаго Романовскаго года.

Прошло 13 — 14 лфть*). Какъ много разрушено, какъ много потерь!

Уже черезъ годъ несчастные Родители услышали пЪше полнаго хора Виленцевъ на отп$ваншм, скончавшагося въ ВильнЪ, ихь героя Князя Олега и похоронили его на томъ самомъ холм$,. въ паркЪ Осташевской усадьбы. За нимъ похоронили’ другого героя — мужа Татаны Константиновны, Кавалергарда Князя Багратюна, доблестно павшаго въ рядахъ, родного ему по роду, Эриванскаго полка...

Самъ Велиюй Князь, удрученный болЪзнями и горемъ, но не доживш до униженш, испытанныхъ всф$ми Романовыми, достойно и покойно спитъ въ своей гробниц$, Ему предназначенной, въ УсыпальницЪ Петропавловскаго собора.

Великая Княгиня, переживъ еще и унижен/я, и лишен, и гибель еще трехь Сыновей, замученныхъ большевиками Князей Гоанна, Константина и Игоря (не даромъ Она такъ странно тревожилась о судьбахъ д$тей), вмЪстЪ съ дочкой, Княжною ВЪрой, доживаетъ дни то въ родномъ АльтенбургБ, то въ Карлсбадф, по прежнему болЗя и тоскуя, и пишетъ мя: „Помните, какъ Вы были у насъ въ ОсташевЪ съ юнкерами? Какъ разъ вчера думала объ этомъ!.. Нельзя вЪрить, что уже 10 л$тъ Его (Великаго Князя) нЪтъ, но надо благодарить Бога, что Онъ весь этоть ужасъ не видфлъь земными глазами. Онъ, навЪрно, молится тамъ за своихъ кадетъ. Какъ Онъ ихь любиль!“

*) Воспоминаня записаны еще до кончины Великой Княгини и до опредБленя Князя Т. Багратюна въ Крымск Кадетскй Корпусъ.