Ступени : общественно-литературный сборник

ии

Вдруг горячие обнаженные руки охватили мою шею. Запрокинули голову. Долгий поцелуй зажал рот до потери дыхания. Интинктивно я прижал к себе незнакомую женщину. Это длилось не более секунды, двух. Она резко вырвалась, растворилась во тьме.

Постепенно засерел туманный просвет. Я быстро поправил сбившуюся шляпу. Чувствовал, мои щеки горят.

Когда стало светло, с изумлением увидел: обе дамы сидят по прежнему в равнодушных позах. Смотрел, угадывал. Кругом никого из женщин, кроме двух, не было. Пассажиры вставали, готовясь покинуть вагон.

Краска сбежала с лица. Ощутил прилив гнева и оскорбительного недовольства. Схватил портфель, не оглядываясь вышел. Мысли мешались. Огорчало мое глупое положение. Убеждал себя, что галлюцинировал. Если-бы действительно женщина поцеловала, то, хотя один какой нибудь штрих, движение обнаружили бы ее. В скрытом уголке души билось желание знать, каким поездом дамы поедут обратно.

Я

Толпа пестрым безличным потоком вылилась на улицу. Трамваи вбирали ее. Автомобили, лошади смешались с людоходом. Город жил по часам и требовал от обитателей того-же. Все спешили в свои углы к обычной работе. Невидимые торговцы старались открыть кошельки прохожих роскошью магазинных витрин. Город дышал утренней энергией. Миллионы идей разносились головами столичных жителей. Двери домов беспрерывно отворялись, всасывая и выталкивая единицы и группы. Все голоса сливались в общий волнообразный вой. Улицы полные людей и движения направляли меня в определенную точку. Была какая-то неизбежность в этом стремлении, — судьба!

Впечатления сглаживались, чувства порабощались привычными переживаниями. Если ищешь, не показывай другим. Делай это между прочим, развлекаясь, не как главное, а на втором, третьем плане. Впереди требование жизни не выделяться, итти в ногу с толпой, назначенным путем оги-” бать углы. Остальное — сонная мечта природы. В городе естественность наглухо застегнута в воротничек..

Я хотел кричать о своих чувствах, но было совершенно бесполезно. Крики души не предусмотрены городскими правилами. Кричать можно или в безлюдном месте, или в сумасшедшем доме. Человек города выформировал жизнь, избегая исключений, строго их осуждая. Оставил искренние вопли за бортом колесницы высокопарного шествия людей по созданию рук своих, площадям и проспектам. Здесь нет. места ничему

6