Трагедія адмирала Колчака : изѣ исторіи гражданской войны на Волгѣ, Уралѣ и въ Сибири. Част 1, Восточный фронтъ гражданской войны

2 вать въ своихъ національныхъ интересахъ складывающуюся международную обстановку. Вотъ въ сущности девизъ, которымъ руководились въ своей дѣятельности проф. Массарикъ и его единомышленники. Своей цѣли они достигли. Русскіе въ этомъ отношеніи всегда облекались въ какой-то донкихотскій панцирь вѣрности трансцендентальному долгу, мало считаясь съ конкретными условіями своей національной дѣйствительности. Надо думать, что,.жизнь своимъ суровымъ урокомъ теперь научила и русскихъ присущему всѣмъ народамъ національному эгоизму. Исторія союзнической „интервенціи11 въ Россіи въ годы гражданской войны еще не написана. Во всякомъ случаѣ, она неспособна возбудить энтузіазмъ русскихъ патріотовъ, но, можетъ быть, объяснитъ, почему глубокое разочарованіе охватило многихъ изъ тѣхъ, кто вѣрилъ въ то время въ спасительность для Россіи международнаго вмѣшательства демократіи: „все болѣе и болѣе выясняется — писалъ въ своемъ докладѣ А. И. Деникину въ концѣ октября изъ Сибири ген. Степановъ — что союзники вступили въ предѣлы Россіи не ради спасенія ея, а вѣрнѣе ради своихъ собственныхъ интересовъ11. („Очерки11, III, 108)*). Нынѣ объективно, пожалуй, можно сказать, что спасеніе Россіи заключалось въ своевременномъ выходѣ изъ войны въ періодъ еще Временнаго Правительства. Страна въ революціонную бурю должна была думать только о себѣ. Нѣсколько искусственно взвинченный страхъ передъ нѣмецкимъ имперіализмомъ, вѣра въ творческую роль латинской культуры—носительницы мірового прогрессивнаго начала въ противовѣсъ германскому реакціонному**), не была оправдана послѣдующими событіями. Развалъ Россіи былъ *) Тотъ же выводъ дѣлаетъ въ воспоминаніяхъ и полк, Уордъ, командовавшій въ Сибири англійскимъ батальономъ: „Если бы мы обсудили вопросъ о союзной интервенціи прежде, чѣмъ вмѣшаться, я могъ бы представить много доводовъ за то, чтобы намъ остаться въ сторонѣ. Но... союзники стали вмѣшиваться для собственныхъ цѣлей". (171) **) Точка зрѣнія, которую развивали во время войны Крапоткинъ, Чайковскій и другіе ихъ современники, жившіе въ значительной степени концепціями, почерпнутыми изъ прошлаго, См, мою книгу о Чайковскомъ, гл. II.