Босния, Герцеговина и Старая Сербия

14 то же служеніе, какъ -у насъ, и окруженный толпою простолюдиновъ въ ихъ странныхъ костюмахъ, съ ихъ бритыми головами, съ ихъ красными чалмами въ рукахъ, съ ихъ сумрачногрустнымъ выраженіемъ лица, которые на меня, чужаго, смотрѣли какъ на роднаго брата, потому что видѣли во мнѣ единовѣрца, я невольно спросилъ себя: какою силою этотъ народъ, въ отдаленномъ, безвѣстномъ уголкѣ Герцеговины, устоялъ въ общеніи Православной Церкви, среди невѣжества, гоненіи и соблазновъ? Вѣдь всякій могъ приходить къ нему и проповѣдывать ему, что угодно! Сколько лжи и заблужденій могло проникнуть сюда вовремя четырехсотлѣтняго мрака! Что удерживало народъ во все это время въ чистотѣ вѣры и общеніи Церкви? Высшая іерархія? Но она въ этихъ отдаленныхъ краяхъ не имѣетъ почти никакой власти; если бы возникло какоенибудь лжеученіе, къ кому бы она обратилась для его уничтоженія; не къ Турецкому же Правительству! Мѣстное духовенство? но оно такъ мало образовано, что легко бы, по невѣдѣнію, само могло заразиться лжеученіемъ. Итакъ какое было тамъ ручательство въ сохраненіи вѣры и единства церковнаго, кромѣ внутренней силы любви Христіанской, живущей въ самомъ народѣ? . Русскій, пріѣхавшій въ Герцеговину, можетъ особенно оцѣнить это чувство. Я неспособенъ выразить той любви, съ какою простые поселяне смотрѣли на насъ. Они нарочно приходили изъ дальнихъ мѣстъ, чтобы увидѣть Русскихъ. Влекло ли ихъ чувство любопытства, съ которымъ, на примѣръ, глядѣли на насъ Мусульмане? Нѣтъ, это сей-часъ видно было по выраженію лицъ и по рѣчамъ. Ожидали ли они получить что-нибудь отъ насъ? Нѣтъ. Хотѣли ли они разсказать про свои страданія? Очень рѣдко; напротивъ, обыкновенно нужно было немало времени и усилій, чтобы допытаться отъ поселянъ разсказа объ ихъ состояніи. Нѣтъ; имъ просто хотѣлось «полюбоваться» на Православныхъ, пріѣхавшихъ изъ далекаго царства. Но мо¬