Вечерній звонъ : повѣсти о любви

160 Ну, сѣли и поѣхали. — Кого, — спрашиваетъ лодочникъ, — тутъ у васъ избили, али убили? • Вотъ онъ, язычекъ-то нашъ! Въ городѣ уже узнали. Ну, и публика!.. Лодочникъ приглядѣлся къ Платону Фаддѣичу и говоритъ доброжелательно: — Эхъ, какъ тебѣ, баринъ, морду-то разбередили! Я тебѣ вотъ что присовѣтую. Набирай морду-то смѣтаной и давай черному коту вылизовать! Три раза такъ продѣлаешь и кончено: какъ новенькая будетъ. У насъ на прошлой недѣлѣ вотъ этакъ же одному пареньку харю отполировали, а пожалуй, что и почище твоего. Сейчасъ кота принесли попова, жирнаго, рожу — смѣтаной и пошла работа! А Платонъ Фаддѣичъ насупился, молчитъ. На часы поглядываетъ да на востокъ: солнышка боится: при полномъ-то свѣтѣ по городу, при людяхъ, какъ будто и неудобно идти. — Ты не разговаривай, а греби добросовѣстно! лодочнику говоритъ и носовымъ платочкомъ прикрывается. А противъ нашего города Волга широкая, версты двѣ не меньше. Пока доѣхали, солнышко засверкало и всѣ жители зашевелились: день-то базарный былъ. Идемъ въ гору, а бабы останавливаются. Хотя Платонъ Фаддѣичъ и прикрывается платочкомъ, а платокъ въ крови. Не спрячешь. Бабы охаютъ, да спрашиваютъ, кто раскровянилъ, а лодочникъ позади идетъ и объясняетъ: избили барина за Волгой! Ну, и, конечно, дня не прошло, какъ всему городу стало извѣстно, что господинъ Іероглифовъ господина смотрителя училища, кавалера ордена Станислава третьей степени, перваго? можно сказать, кавалера дамскаго, ручнымъ способомъ обработалъ. И, конечно, каждому жителю безъ различія пола и возраста любопытно всѣ подробности такого рѣдкаго удовольствія узнать: когда? гдѣ? кто? при