Въ раздвинутой дали : поэма о Россіи

На летучемъ коврѣ я сквозь мраки весь міръ облетѣлъ, Всюду мѣдь стала золотомъ, міръ — золотой сталъ предѣлъ. Разспросивъ соловьевъ, на чертѣ соловьиныхъ садовъ, Я спаялъ ожерелье изъ лунныхъ серебряныхъ словъ. Стала легче дышать напряженіемъ сжатая грудь, Среброкованный Серпъ изъ-за горъ показался чуть-чуть. И какъ первый пѣтухъ возвѣстилъ мнѣ двѣнадцатый часъ, Я весь міръ заковалъ въ золотой, въ огнеблещущій сказъ. И какъ слышалось пѣнье предзорныхъ вторыхъ пѣтуховъ, Я качалъ ожерелье изъ лунныхъ серебряныхъ словъ. И ужъ только хотѣлъ — до зари — я сверкнуть какъ заря, Отъ морей до морей загудѣла печаль, говоря. Закачалась тоска, какъ дремучій безвыходный лѣсъ, Золотой ободокъ, мнѣ маячившій въ даляхъ, исчезъ, И набатомъ послышался третьихъ тутъ вспѣвъ пѣтуховъ, Разорвалось мое ожерелье серебряныхъ словъ. Растопилось все золото, брызнувъ къ небеснымъ краямъ, И багряная мѣдь потекла по закраинамъ ямъ. 28