Грамматика любви : избранные разсказы

125 Да, вотъ и конецъ этому „дорожному приключенію!" Уѣхала—и теперь уже далеко, сидитъ, вѣроятно, въ стеклянномъ бѣломъ салонѣ или на палубѣ и смотритъ на огромную, блестящую подъ солнцемъ рѣку, на встрѣчные плоты, на желтыя отмели, на сіяющую даль воды и неба, на весь этотъ безмѣрный волжскій просторъ... И прости, и уже навсегда, навѣки... Потому что гдѣ-же они теперь могутъ встрѣтиться? — „Не могу-же я, подумалъ онъ, не могу же я ни съ того, ни съ сего пріѣхать въ этотъ городъ, гдѣ ея мужъ, гдѣ ея трехлѣтняя дѣвочка, вообще вся ея семья и вся ея обычная жизнь!" — И городъ этотъ показался ему какимъ-то особеннымъ, заповѣднымъ городомъ, и мысль о томъ, что она такъ и будетъ жить въ кімъ своей одинокой жизнью, часто, можетъ быть, вспоминая его, вспоминая ихъ случайную, такую мимолетную встрѣчу, а онъ уже никогда не увидитъ ея, мысль эта изумила и поразила его. Нѣтъ, этого не можетъ быть! Это было бы слишкомъ дико, неестественно, неправдоподобно! — И онъ почувствовалъ такую боль и такую ненужность всей своей дальнѣйшей жизни безъ нея, что его охватилъ ужасъ, отчаяніе. — Что за чертъ! — подумалъ онъ, вставая, опять принимаясь ходить по комнатѣ и стараясь не смотрѣть на постель за ширмой. — Да что же это такое со мной? Кажется не въ первый разъ — и вотъ... Да что въ ней особеннаго и что собственно случилось? Въ самомъ дѣлѣ, точно какой-то солнечный ударъ! И главное, какъ же я проведу теперь, безъ нея, цѣлый день въ этомъ захолустья? Онъ еще помнилъ ее всю, со всѣми малѣйшими ея особенностями, помнилъ запахъ ея загара и холстинковаго платья, ея крѣпкое тѣло, живой, простой и веселый звукъ ея голоса... Чувство только что испытанныхъ наслажденій всей ея женской прелестью было еще живо въ немъ необыкновенно, но теперь главнымъ было все-таки это второе, совсѣмъ новое чувство — то странное, непонятное чувство, котораго совсѣмъ не было, пока они были вмѣстѣ, котораго онъ даже предположить въ себѣ не могъ, затѣ-