Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

2302

имфемъ въ виду Декартово „Соео егоо зит“. Какъ извБстно, Декартъ доказываетъ — или точнЪе, показываетъ (такъ какъ, по его собственнымъ словамъ, мы имБемъ здЪъсь дЪъло не съ умозаключенемъ, а съ первично-очевиднымъ положен!емъ) самодостов$рность нашего я, какъ „чистой мысли“ или „мыслящаго существа“. Въ отношенши всхь другихъ предметовъ я всегда могу сомн$ваться, не есть ли моя идея или представление о немъ только идея, т. е. соотвЪтствуетъ ли ей реальность самого предмета. Но въ отношен!и моего я такое сомнЪн!е невозможно, ибо противорЪчиво. Если я мыслю свое я, то я имБю здфсь не идею, оторванную отъ предмета и могушую имБть силу независимо отъ него, а самообнаружене самой реальности. Даже всякое мое заблужден!е есть такое самообнаружене заблуждающейся мысли, т. е. реальности я, какъ мыслящаго существа. Въ отлише отъ другихъ предметов наше „я“ дано намъ не какъ идея или понят!е, а сразу, какъ реальность: мысль совпадаетъ здЪсь съ реальностью, и при томъ не случайно (такъ, что она могла бы и не совпадать съ ней), а необходимо, ибо сама мысль есть самообнаружеше реальности.

Въ этомъ разсуждени — оставляя здфсь въ сторонЪ вопросъ, дфиствительно ли оно иметь такую безспорную очевидность въ примнен!и къ данному специфическому предмету, т. е. нашему „я“, и беря его лишь съ чисто формальной стороны — мы имБемъ классически образецъ онтологическаго доказательства (въ примЪънени къ понятю „я“). Декартъ говоритъ намъ: кто разъ имБетъ поняте „я“, кто мы. сленно уяснилъ себЪ, что такое есть „я“ (т. е. имБеть содержан!е этого понят!я), тотъ тБмъ самымъ сразу и необходимо имЪетъ и реальность „я“. Попробуйте подойти къ этому разсужденю съ кантовской критикой онтологическаго доказательства, съ разсужденемъ, что содержане понятя независимо отъ реальности предмета, что мысль о ста талерахъ не гарантируетъ ихъ реальности и пр. Вы сразу же убБждаетесь, что въ отношени этого предмета они теряютъ свою силу. Мое „я“ вовсе не есть предметъ, отъ котораго я могь бы отвлечь чистую идею „я“, независимую оть его реальности. Мое „я“ мнЪ дано не въ формЪ идеи или мысли независимой отъ предмета, а въ формЪ самообнаружения ил: „откровеня“ самой реальности, и „идея“ „я“ прикована здЪсь кь реальности и неотд$лима отъ нея.

Это соотношене иметь для насъ рьшающее значенше. ‚Оно свид$тельствуетъ, что „онтологическое доказательство“ по крайней мЪрЪ въ данномъ случа есть не безплодный „схоластическй“ софизмъ, а усмотрЪе самоочевиднаго соотношеня. Существуеть по меньшей м5рь одна реальность, которая дана намъ такъ, что вмфстЬ съ ея „идеей`