Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

56

такимъ собрашемъ, въ которомъ голосъ одного его члена разрушалъ обшия рЬшения. КромЪ единства сейма Люблинская Увя установила и единство сената („рады“) соединеннаго государства. Но и это постановлене оказалось простымъ, не осуществленнымъ пожеланемъ. Соединенный сенатъ Речи Посполитой въ полномъ своемъ составЪ собирался или во время сейма, образуя его верхнюю палату, или независимо отъ сейма, на такъ называемыя конвокащи сената. Въ обоихъ случаяхъ, конечно, сенаторы Великаго Княжества Литовскаго были представителями своего государства, и его интересы стояли передъ ними на первомъ планЪ; обще интересы всей Речи Посполитой были имъ дороги лишь постольку, поскольку они были связаны съ выгодами ихъ Литовско-Русскаго ‘государства. Иначе и быть не могло: они сами охраняли интересы Великаго Княжества Литовскаго, были связаны присягою на вфрность ему и, если бы дЪйствовали противъ его интересовъ, имъ пришлось бы отв$чать за это на повЪтовыхъ сеймикахъ и госуДдарственныхъ създахь Княжества. Что же касается дЪятельности при „господарЪ“ въ качествЪ сенаторовъ-резидентовъ (такъ называемая ‚прибочная рада“), или по министерскимъ Уурядамъ, или въ качествЪ членовъ господарскаго суда, то, конечно, литовско-русске сенаторы во всЪхъ этихъ случаяхъ дЪйствовали какъ сановники Великаго Княжества Литовскаго, а не „Польской Короны“, въ которую всецфло влитымъ предполагала Люблинская Уня Княжество. Сенать Речи Посполитой имлъ свои особыя „польскя“ и „литовсюя“ зепаёиз сопзша3), какъ и сеймъ, кромЪ общихъ, свои особыя польсвя и литовсюя конститущи. |

Министры Короны и Княжества были министрами этихъ государствъ, а не цзлой Речи Посполитой. Войско и финансы были совершенно отдЗлены. Законы, дЪйствовавиие въ ПольшЪ и въ ЛитвЪ, были различны, и Литовсюй Статутъ строго охранялся Княжествомъ въ значении его кодекса. Даже дипломатическия сношеня в$дались не однимъ и тмъ же учрежденемъ — сношешя съ Москвою вела государственная канцеляртя Великаго Княжества Литовскаго. Государственная особность Литвы и Польши была хорошо извфстна и другимъ державамъ. Швешя предлагала въ 1622 году Княжеству особый договоръ, безъ какого либо участия въ немъ Коронь”), а Швейцарский Союзъ въ 1644 году обращался къ Владиславу ГУ, именуя его королемъ Литовскимъ, умалчивая о ПольшЪ, по дВлу объ убйствЪ одного швейцарца на территор!и Великаго Княжества Литовскаго"). Государственные гербы Литвы и Польши одинаково украшали балдахинъ, подъ которымъ во время засфдавй ›„спольнаго“ сейма сидЪлъ ихъ общий монархъ"'). При похоронахъ Сигизмунда Ш-го, 4. февраля 1633 г.,