Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ
92
смысла терминовъ, долго удерживавшихся въ обиходЪ; параллелизмъ терминологи, напр., въ обычномъ прав и въ законодательствЪ. Само собою разумЪется, что намБченный здБсь перечень вопросовъ имБетъ только примБрный харак-теръ и далеко не исчерпываетъ того заданя внфшней истор!и права въ области изслЬдовашя юридической терминологии, которое откроется въ своей полнотЪ при самомъ уже изсл$дован!и, такъ сказать, еп асНоп.
Позволимъ себЪ иллюстрировать одинъ-два изъ намЪченныхъ вопросовъ примЗрами. Первобытная интегральная терминологмя ярко проявляется, напр., въ первоначальномъ именовани обЪихъ сторонъ на судЪ истцами (Русская Правда, Кар. 17; Псковск. Судн. Грам., 62; Новг. Судн. Грам., 13, 11 и др.). ЗатЬмъ таже недифференцированность имЗется и долгое время удерживается въ уголовномъ правЪ, гдЪ и преступное дзяше и налагаемое за него наказаше обозначаются однимъ и т6мъ же терминомъ; такое двойное значеше им$ють термины: вражда, вира, потка, безчестье*?). Въ качеств примЪра р$зкаго нововведеня въ юридической терминологии можемъ привести почти внезапное появлене термина, себар въ славянской сокращенной СинтагмЪ Властаря и въ Законник5 Душана“); этого термина не знали предшествовавиие хрисовулы, но въ позднЪйше онъ вошелъ.
Особенное внимане изслЬдователя привлекаетъь рецепшя иностранной терминолопи. ЗдЬсь возникаетъь уже вопросъ о томъ, свид$тельствуеть ли реципироване иностраннаго термина и о рецепши обозначаемыхъ ими юридическихъ понят и институтовъ. Не всегда. Въ однихъ случаяхъ это такъ, напр., мой, зоНуз, ууПег2 въ польскомъ правЪ, кефали]а, прони]а въ сербскомъ правЪ и т. п. Но въ цфломъ рядь случаевъ врядъ ли это такъ, и правильнфе предполагать, что заимствовано со стороны только имя для понятя или института, сложившагося самостоятельно; таковъ несомнЪнно случай съ древнерусской вирой. Поразителень примфръ Законника Душана, который просто не воспринялъ цЪлаго ряда славянскихъ юридическихъ терминовъ, имфвшихся въ хрисовулахъ и въ славянской СинтагмЪ$ Властаря, и предпочелъ пользоваться терминами греческими**). Впрочемъ относительно этихъ отвергнутыхъ Законникомъ славянскихъ терминовъ можетъ быть въ свою очередь поставленъ вопросъ, являются ли они оригинальными или только переводомъ съ греческаго. Иногда иностранный терминъ вводится просто ради удобства, но сущности дфла не мЪняетъ. Такъ было со многими иностранными терминами, введенными при ПетрЪ: Великомъ; особенно характерна истор1я съ польскимъ терминомъ „шляхетство“; иностранное слово показалось удобнымъ для зам ны длиннаго перечня старыхъ московскихъ служилыхъ: чиновъ,