Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ
33
чемъ обнаруживалась основная радикальная противоположность ихъ духовныхъ обликовъ. Эта разница привела ихъ и къ политическому расхожденио. Соболевсый былъ изъ того типа людей, которые въ политическомъ отношени, непремнно, примыкаютъ къ какой нибудь крайности. Я думаю, что онъ сталь однимъ изъ активн5йшихъ членовъ Союза русскаго народа, организащи крайне правой, не столько по убЪжденямъ или по сочувствю къ тБмъ началамъ, которыя охранялись и развивались Союзомъ, сколько по эмощональнымъ побужденямъ: онъ чувствовалъ здфсь связь со своимъ .ЗамоскворЪчьемъ, съ воспоминанями о патр1архальной средЪ, въ которой росъ. ТЪ взгляды на наше политическое положение, которые мн$ приходилось слышать изъ устъ покойнаго, — посколько они ему не были навязань: его „партШными вождями“, — не всегда могли быть примирены съ программами тогдашнихъ правыхъ дЪятелей. И наоборотъ: высокообразованнаго представителя нашей „интеллигентной оппозищи“, А. А. Шахматова, никакъ нельзя себя представить ни въ СоюзЪ русскаго народа, ни въ какомъ-нибудь крайне лБвомъ лагеръ. Какъ изв$стно, онъ до такой степени былъ преданъ парти народной свободы, что исполнялъь даже второстепенныя функщи въ ея комитетф.
Характерная разница была и въ самой манер дЪлиться своими научными соображениями у этихъ двухъ ученыхъ. А. И. Соболевскюй не любилъ входить въ доля соображен!я относительно своихъ плановъ и трудовъ. Ему нравилось поражать собес5дника какимъ-нибудь удивительнымъ открытымъ имъ фактомъ, достать и прочитать какой нибудь маленькй клочокъ бумаги съ неожиданнымъ наблюденемъ, цитатой, фактомъ. Напротивъ, А. А. Шахматовъ увлекался всегда методологической, теоретической стороной своихъ изслЪдованй; онъ весь уходилъ въ себя, когда разсказывалъ о нихъ, увлекался, и собес$дникъ какъ-то переставалъ существовать для него. Напротивъ, А. И. Соболевскй любилъ немножко искоса и съ хитрецой поглядывать на собесЪдника, которому онъ преподносилъ что-нибудь исключительное изъ копилки своихъ фактовъ.
Когда я вспоминаю годы близкаго и дружескаго общеня съ обоими этими корифеями нашей науки, я вспоминаю, какъ часто и подолгу мнЪ приходилось бесЪдовать ‚по душамъ“ съ А. А. Шахматовымъ, и какой это былъ отзывчивый и чуткЙ собес$дникъ. Не разъ случалось говорить искренно о вопросахъ духовной своей, внутренней жизни и съ А. И. Соболевскимъ: вЪрн$Ъе, пытаться говорить. Но при этомъ всегда было какъ-то конфузно, неловко. Чувствовалось, что этому А. И. придаетъ мало значеня, что это ему и не нужно. Но это не значитъ, что онъь былъ недобрый человЪкъ. Напро-
Зап. Рус. Науч. Инст., вып. 3. 3