Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

262

Мы сохранили наше древнее чувство религозное. Крестъ Христанск положилъ свое знамен!е на всемъ первоначальномъ нашемъ образован!и, на всей русской жизни. Этимъ крестомъ благословила насъ еще древняя мать, наша Русь, и съ нимъ отпустила насъ въ опасную дорогу Запада. Выразимся притчей. Выросталъ отрокъ въ святомъ дом родительскомъ, гдЪ все дышало страхомъ Божммъ; на первой памяти его печатлЪлся ликъ сдовласаго отца, кол$нопреклоненнаго предъ святою иконою; не вставалъь онъ утромъ, не отходилъ ко сну безъ родительскаго благословен!я; вся день его былъ освященъ молитвою и передъ всякимъ праздникомъ домъ семьи его являлся домомъ молитвы Рано отрокъ покинулъ домъ родительск!Й; холодные люди окружили его и омрачили душу сомнЪн!емъ; злыя книги развратили мысль его и оледенили чувство; былъ. онъ въ гостяхь у народовъ, ко(стр. 293)торые Богу не молятся и думаютьъ, что счастливы... Протекло бурное время молодости... Юноша созрЪлЪ въ мужа... Семья окружила его и всЪ воспоминан!я дфтства поднялись, какъ свЪтлые Ангелы, изъ лона души его... и чувство Рели{и проснулось живЪе и сильн5е... и освятилось снова все его быте, и гордая мысль растворилась въ чистой молитвЪ смирен!я... и новый м!ръ жизнн открылся его взорамъ... Притча понятн каждому изъ насъ: нужно ли толковать смыслъ ея? -

Второе чувство, которымъ крЪпка Росс!я и обезпечено ея булущее благоденств!е, есть чувство ея государственнаго единства, вынесенное намн также изъ всей нашей Истор!н. Конечно, нЪтъ страны въ ЕвропЪ, которая могла бы гордиться такою гармонею своего политическаго быт1я, какъ наше Отечество. На ЗападЪ почти всюду раздоръ началъ признанъ закономъ жизни, г въ тяжкой борьбЪ совершается все существован!е вародовъ. У насъ только Царь и народъ составляютъ одно неразрывное цзлое, не терпящее никакой между ними преграды: эта связь утверждена на взаимномъ чувствЪ любвн и в$ры и на безконечной преданности народа Царю своему. Вотъ сокровище, вынесенное нами изъ нашей древней жизни, на которое съ особенною завистью смотритъ раздфленный въ себЪ Западъ, видя въ немъ неизсякаемый источникъ государственнаго могуще ства. Онъ хотЪлъ бы вс5мъ, ч5мъ можетъ, у насъ отнять его; но теперь не въ силахъ, ибо прежнее на в5ру принятое чувство нашего единства, вынесенное нами изъ нащего прежняго быта, прошедъ вс$ искушенй образован!я, миновавъ вс сомнфн!я, взошло въ каждомъ образованномъ Русскомъ, понимающемъ свою истор!ю, на (стр. 294) степень яснаго и прочнаго сознан!я, - и теперь это сознанное чувство пребудеть болЪе, нежели когда нибудь непоколебимымъ въ нашемъ ОтечествЪ

Третье коренное чувство наше есть сознан!е нашей народности н увЪренность въ томъ, что всякое образован!е можеть у насъ только тогда пустить прочный корень, когда усвоится нашимъ народнымъ чувствомъ н скажется народною мыслю н словомъ. Въ этомъ чувствЪ тантся причнна нашей нерфшимости продолжать литературное разви {е съ изнемогающимъ Западомъ; вь этомъ чувств мощная преграда всЪмъ его нскушен!ямъ; объ. это чувство разбиваются всЪ частныя безплодныя усили нашнхъ соотечественниковъ привить къ намъ то, что нейдеть къ Русскому уму н Русскому сердцу; это чувство есть м$ра прочнаго усп$ха нашихъ писателей въ истори Литературы и образован!я, есть пробный камень ихъ орнгннальности. Оно высказалось сильно въ лучшихъ произведеняхъ каждаго изъ нихъ: нмъ заключали, въ немъ сходились н отклнкались другъ другу

267—268), для идейной характеристики Шевырева отсылаетъ къ „Очеркамъ гоголевскаго пер!ода“ Чернышевскаго. НЪсколько дальше, на стр. 288 въ примЪчан!и, очевидно, опираясь на приведенное выше изъ него м$сто, Пыпинъ указываетъ: „извЪстно, что самая мысль о гШен!и Запада заимствована была изъ французскаго источника‘. Это, конечно, чрезвычайно упрощаеть сложное и значительное соотношен!е между западной и русской идеолог!ей. П. Струве.