Изабранные разсказы

245 сказали о своей любви. Но я вашъ другъ, вѣдь я-же не болтунъ, что вы довѣрили, то и не выйдетъ... Ваня вздохнулъ. — Конечно. Все-таки, нѣтъ. Ослабѣвать не надо. А вчера я ослабѣлъ. Стало совсѣмъ темно. Кобыла шла покорно, слѣдомъ за Панкратомъ Ильичемъ. Ваня не правилъ. Оба думали о чемъ то и молчали. На одномъ спускѣ Панкратъ Ильичъ пріостановилъ мерина, вылѣзъ и подошелъ къ спутникамъ. Въ темнотѣ, направо, чуть свѣтился огонекъ. — Ну, вотъ, Ванятка, видишь этотъ домъ? Скоро подъѣдемъ. Это такъ тутъ... Постоялый дворъ. Только не остановимся. Жулье разное. Мѣстечко паршивое, послѣднее подъ Москвой. Дорога внизъ спущается, и въ родѣ-бы ложочкомъ, а тамъ мостъ. И такъ что у насъ слышно, въ этомъ-то трактирѣ собираются, присматриваютъ, чѣмъ-бы поживиться. Ну, вы и поглядывайте... — Есть, — глухо отвѣтилъ Ваня. — Знаю. Панкратъ Ильичъ молча тронулъ предохранитель браунинга. Пошелъ къ своимъ розвальнямъ. Сквозь мглу, черноту вѣтра огонек ь сталъ ярче. Скоро выдвинулся и самый домъ — одиноко стоялъ при дорогѣ, двухэтажный, будто трактиръ. У фонаря лошадь въ пошевняхъ. Въ нижнемъ этажѣ чайная, сквозь тусклое оконце видно нѣсколько человѣкъ. — Они самые и есть, — шепнулъ Ваня. За домомъ, по откосу, начинался лѣсъ, и спускался вдоль дороги ниже. Вѣтеръ гудѣлъ въ немъ. И вокругъ была глубокая пустыня. — Ваня, почему вы сказали: знаю? — А я и правда зналъ, Алексѣй Петровичъ, мнѣ еще въ городѣ говорили. Я вамъ не сказалъ... не хотѣлъ тревожить, — прибавилъ онъ сдержанно. Панкратъ Ильичъ пустилъ меринка полной рысью, Ваня тоже хлестнулъ кобылу. Въ темнотѣ розвальни быстро покатили внизъ, иной разъ шли въ раскатъ, стукались раз-