Изабранные разсказы

55 она въ муки и восторги любовные, какъ мать припадетъ къ чашѣ — что дано будетъ испить ей тамъ? Кто скажетъ? Подобныя мысли туманили голову Аграфены; но о себѣ она знала, что такая жизнь, какъ она ведетъ, оезъ счастія и мыслей о немъ, суровая рабочая жизнь женщины, отдающей себя, — есть наилучшая, честнѣйшая и самая ясная жизнь, какъ ни глубока печаль, коренящаяся въ тем* ныхъ ея истокахъ. XXII Въ звонкій сентябрьскій день, когда дымчаты дали, опалово-лиловое рзливается въ воздухѣ и кротки поля сжатыя, Аграфена вела Анютку въ усадьбу; старая барыня вызвалась отправить ее въ городъ въ школу вмѣстѣ со своей воспитанницей. Ночью Анюта плакала, и сейчасъ покраснѣвшіе ея глаза были овѣяны вѣтромъ, на нихъ набѣгала слеза. Аграфенѣ страннымъ казалось подходить къ той усадьбѣ, гдѣ когда-то, такъ давно, протекала ея любовь. Все поветшало; но безсмертно пахло осенью, амоарами, ссыпаемымъ зерномъ, молотьбой; барыня встрѣтила ихъ у мучныхъ закромовъ, въ черной кофтѣ, съ всегдашне спокойнымъ и умнымъ лицомъ. Аграфена поклонилась. — Здравствуйте, вотъ дѣвочку привела. — Ну и хорошо. Анютка стѣснялась немного, но барыня опытно-ласковой рукой погладила ее, ободрила. — Вотъ и хорошо. Кончитъ школу — мѣсто получитъ, въ учительницы или еще куда. Аграфена провела въ имѣніи съ часъ; встрѣчалась со знакомыми рабочими, признала даже Дамку. Чувство тишины и тонкой печали, блѣдной и безплотной, стояло въ ея душѣ. Жаль было Анюту, она нѣжно ее цѣловала и, наконецъ, сдавъ вѣрной женщинѣ Сашѣ, поблагодаривъ барыню, тронулась. Чуть видныя, молочно-пепельныя облачка тянули въ небѣ; гроздья рябинъ краснѣли, внизу лежалъ прудъ: кри-