--- и смолкли колокола

111 та прибирала столъ и изъ гостей сидѣло человѣка четыре близкихъ знакомыхъ. — А ты, Костя? Помнишь, когда ты въ послѣдній разъ у насъ гостилъ, была горничная -Катя? Гость, военный красивый мужчина лѣтъ 27, привсталъ съ мѣста и, опершись лѣвой рукой на столъ, глядѣлъ на Катерину. — Неужели это вы, Катя? — произнесъ онъ тихо, —- Я бы никогда не узналъ васъ, если бъ мнѣ не сказали. Ну, вы совсѣмъ не та Катя, сѣроглазая, съ чудной, ниже пояса, косой. — О! она у насъ теперь уже дама! — вмѣшалась хозяйка: — у нея уже двое дѣтей и строгій мужъ. А вообще то она всегда была солидная, добавила хозяйка, выходя изъ столовой. А Катерина стояла, ухватившись за край буфета, и, ничего не отвѣчая, глядѣла на военнаго. — Ну, что же, Катя, развѣ и не вспомните, не узнаете студента Костю? А какъ мы съ вами и -сосѣдними барышнями бѣгали гадать на Новый годъ? — старается военный разбудить память ■Катерины. Помнитъ Катерина, помнитъ все, но не можетъ вымолвить ни слова. — „Неужели это онъ, ея Костенька, такой несчастный калѣка? Да какъ же это такъ?* — Такъ какъ же, Катя, такъ вы меня значитъ и не узнаете? — произнесъ военный, выходя неловко изъ-за стола. — Нѣтъ! узнаю, Константинъ Петровичъ, отвѣтила тихо Катерина, и что-то вдругъ сдавило ей горло, хотѣла бы сказать что-то ласковое, утѣ¬