Книга Іюнь : разсказы

— 46 — И очень просто, — отвѣчалъ Бартекъ. — Вотъ какъ всѣ заснутъ, онъ встанетъ и свистнетъ А какъ свистнетъ, такъ сейчасъ его молодцы изъ корчмы прибѣгутъ да начнутъ. — Такъ вѣдь до корчмы больше версты, какъ же они услышатъ? Бартекъ усмѣхнулся и пожалъ плечами, показывая, что удивляется наивности вопроса. Вообще онъ велъ себя совсѣмъ не такъ, какъ всегда. Это былъ другой БартекъВсе было другое, „разбойное0. — Эго вы полагаете, что молодцы своего атамана не услышатъ? Ха! Они, разбойники, такъ свистятъ, что ажъ листья съ деревьевъ сыплются Вотъ какъ! Стекла въ окнахъ лопаются, вотъ какъ! Глаза у человѣка изъ подо лбу выскакиваютъ, вотъ какъ! а вы говорите? И съ каждымъ „вотъ какъ0 сильнѣе прижимала меня къ себѣ Катерина Петровна, и бантикъ на ея груди бился какъ живой — Надо охрану, — рѣшила Эльвира Карловна. Ночной сторожъ ходитъ? Послать съ колотушкой и садовника. А во флигелѣ въ сѣняхъ пусть кучеръ ляжетъ и конюхъ. — Конюха нельзя Они лошадей сведутъ. — Тогда пусть поваръ и водовозъ ложатся. — Можно пастуха кликнуть. — Да, и пастуху трещетку. — Нѣтъ больше трещетокъ. Дадимъ сковороду, пусть въ нее бахаетъ. А я самъ на крыльцѣ сяду. НебойсьЖиво смекнетъ, что всѣ его раскусили. Можетъ и проне! сетъ Господь. Катерина Петровна вскочила и, все прижимая меня къ себѣ, бросилась въ свою комнату. Тамъ выдвинула она сундучокъ и достала съ самаго дна мятый, слежавшійся кисейный капотикъ съ голубыми лентами. Знаменитый капотикъ, о которомъ я