Мысли объ устройствѣ будущей Россійской вооруженной силы

5 Предостере- Вопросомъ особой важности является, чтобы :жен!я про- новая власть въ тяжелый для нея перюдъ не утетивъ пере- ряда подъ вл1яшемъ потребностей ближайшаго дня оценки опы- государственной точки зрешя и не сошла съ пути, та граждан- ведущаго къ созидашю вооруженной силы, годной ской войны, для защиты страны отъ внешнихъ враговъ. На меры, который она должна будетъ принимать въ переходный перюдъ, она должна смотреть, какъ на меры временный, какъ на компромиссы, отъ которыхъ она должна будетъ отказаться сейчасъ же, какъ только путь мирнаго строительства будетъ расчищена». Более того: уже въ переходный перюдъ должно быть приступлено безъ промедления къ созидашю вооруженной силы, отвечающей требованиями ведешя современной „большой” войны. Между теми, опасность для новой власти утратить правильную точку зрешя велика. Первое время после переворота въ камандномъ составе непремнено будетъ господствовать тенденция преувеличивать значеше опыта гражданской войны. Большая часть лучшаго офицерскаго состава, на которомъ будетъ строиться будущая Российская Арм^я, участвовала въ гражданской войне на той или другой стороне внутренняго ■фронта. Более близкш опытъ, связанный съ чрезвычайно тяжелыми личными переживашями, заслонить собой опытъ войны, более дальний и вызывающи"] несравненно более сложный размышлешя. Отразится и тотъ фактъ, что въ Красной Армш по причинами чисто политическаго характера опытъ гражданской войны искуственно раздувается и вокругъ него создаются целыя легенды. Эти легенды, хотя и въ измененномъ виде, останутся долго жить въ среде офицеровъ состава бывшей Красной Армш и после переворота. Повидимому, руководители Красной Армш начинаютъ также понимать, что на опыте гражданской войны настоящей вооруженной силы не построишь. Объ этомъ свидетельствуют» речи Троцкаго (Бронштейна) и Фрунзе, произнесенный въ 1924 году въ Красной Военной Академш. Особенно показательна въ этомъ отношении речь Фрунзе, изображающего въ настоящую минуту нечто вроде начальника Генеральнаго Штаба и въ то же время и начальника Военной Академш. Но трагизмъ положения большевиковъ и заключается въ томъ, что при ихъ режиме невозможна никакая научная работа. Въ ответь на выраженный Троцкими и Фрунзе пожелашямъ они могутъ услышать лишь хоръ льстецовъ и политикановъ, подыгривающихся къ „сильными" въ настоящую минуту. Такими образомъ, научная разработка богатейшаго опыта минувшей большой войны въ настоящее время въ Россш не можетъ быть произведена. А, между теми, такая работа дол-