Отецъ Иоаннъ Кронштадтскій

Они дрожащими руками ловили его руку, чтобы поцѣловать ее, другіе грязной тряпкой утирали слезы. Это было еще въ то время, когда о. Іоаннъ могъ ходить одинъ безъ толпы, которая потомъ слѣдовала всюду за нимъ. Впослѣдствіе онъ могъ только ѣздить. Когда наступали дни Великаго поста, Андреевскій соборъ наполнялся говѣющими. О. Іоаннъ исповѣдывалъ въ лѣвомъ придѣлѣ, и около его ширмъ толпилось столько желающихъ попасть къ нему на исповѣдь, что, казалось, очереди незьзя было дождаться. Въ придѣлѣ стояла тишина. Были здѣсь и скромно одѣтые прихожане, были и одѣтые въ дорогія шубы, въ военное пальто. Запомнился мнѣ и старый адмиралъ, скромно ожидавшій своей очереди. А изъ-за ширмъ слышался иногда заглушаемый платкомъ сдержанный плачъ и оттуда торопливо выходилъ кто-нибудь съ просвѣтленнымъ лицомъ и блестѣвшими отъ слезъ глазами. Это было въ началѣ 80-хъ годовъ. Уже и тогда приводили къ о. Іоанну больныхъ. Однажды я видѣлъ, какъ несли на спинѣ больную дѣвушку къ отцу Іоанну. Число почитателей о. Іоанна все расло и ему труднѣе становилось послѣ службы выходить изъ собора. Просьбы посѣтить больныхъ и страждущихъ на дому все увеличивались и батюшкѣ не хватало времени на удовлетвореніе всѣхъ этихъ просьбъ. И часто на урокахъ мы видѣли батюшку очень утомленнымъ. Мы передавали другъ другу о томъ или другомъ исцѣленіи, совершавшемся по молитвамъ батюшки. Однажды урокъ по курсу Богослуженія былъ заданъ довольно трудный, но еше труднѣе къ этому дню были заданія по греческому и латинскому яз. И мы не приготовили урока Закона Божія. „Скажемъ батюшкѣ, что не знаемъ урока! Откажемся!" слышались тревожные голоса. Поднялся споръ, что батюшка не осудитъ, какъ-бы ни отвѣтили. „Нѣтъ, мы всегда хорошо отвѣчали! Надо признаться". Споръ прекратился, такъ какъ въ дверяхъ показался о, Іоаннъ.