Бесѣды съ собственнымъ сердцемъ : (размышленія и замѣтки)

Французская почва, воздѣланная руками Вольтера, Руссо и энциклопедистовъ, оказалась наиболѣе воспріимчивой для революціонныхъ сѣмянъ, и они расцвѣли здѣсь пышнымъ цвѣтомъ къ концу XVIII вѣка, породивъ такъ называемую Великую Французскую революцію. Тѣсная генетическая связь ея съ англійской революціей не подлежитъ никакому сомнѣнію, но каждый народъ даетъ, конечно, свое воплощеніе революціоннымъ идеаламъ. Въ противоположность Англіи, здѣсь не было ничего сдерживающаго для разразившейся общественной бури, а, напротивъ, все способствовало ея скорѣйшему распространенію. Во Французской революціи, какъ въ зеркалѣ, отразился легкомысленный характеръ этого народа, его стремленіе къ позѣ, къ красивымъ фразамъ и жестамъ, вдохновляемое суетнымъ тщеславіемъ. Всѣ герои и рядовые дѣятели этой революціи — даже наиболѣе умѣренные и серьезные изъ нихъ — жирондисты — напоминаютъ актеровъ, стоящихъ предъ лицомъ многочисленныхъ зрителей и думающихъ только о томъ, что скажутъ о нихъ современники и потомки. Они предавались оргіямъ наканунѣ казни, чтобы показать тѣмъ мнимое мужество духа. Многіе изъ нихъ старались рисоваться даже на эшафотѣ, который былъ для нихъ послѣдней сценой въ этомъ мірѣ. Никто изъ нихъ не думалъ объ отвѣтственности передъ Богомъ, передъ исторіей или своей совѣстью въ этотъ роковой для страны моментъ. При такомъ настроеніи общества, революція изъ -средства превратилась въ цѣль, въ кумиръ, которому поклонялась вся нація. Увлекаемая инерціей собственнаго движенія, она, какъ ураганъ, неудержимо неслась впередъ и, постепенно углубляясь, превратилась въ страшное смѣшеніе богохульства, жестокости, крови, разврата и коллективнаго безумія, которое ея вожди напрасно пытались прикрыть громкими лозунгами: свободы, равенства и братства. Увы, рядомъ съ этими красовавшимися повсюду высокими словами, возвышалась „святая гильотина", ставшая ненасытнымъ молохомъ, которому приносилось въ жертву безчисленное множество невинныхъ жизней. Читая повсюду „Братство или 126