Бесѣды съ собственнымъ сердцемъ : (размышленія и замѣтки)

■смерть" — Шамфоръ невольно воскликнулъ: „Это братство Каина! “ Скоро эту роковую истину понялъ весь міръ и если вначалѣ за развитіемъ французской революціи съ любопытствомъ слѣдили даже такіе серьезные умы, какъ Кантъ и Гете, то потомъ она уже не внушала Европѣ ничего, кромѣ отвращенія и ужаса. Французская революція ясно показала міру, что ея ■стремленія не ограничивались только ниспроверженіемъ существующаго государственнаго и соціальнаго устройства; она присвоила себѣ болѣе широкую миссію мірового масштаба и прежде всего объявила себя самодовлѣющимъ началомъ жизни, провозгласивъ особую революціонную мораль, революціонное правосудіе и т. п. Она отвергла вѣчные законы Творца, чтобы поклониться человѣческому разуму и его одного сдѣлать законодателемъ жизни. Робеспьеръ, воплотившій въ себѣ до конца кровавый обликъ революціи, достигшей при немъ своего зенита, впервые понялъ, однако, все безуміе состязанія человѣка съ Богомъ и потому попытался вновь „декретировать" поклоненіе Высочайшему Существу, сдѣлавшись самъ его первымъ жрецомъ. Однако, эта жалкая пародія на религію не могла спасти ни его самого, ни революцію. Послѣдняя, какъ Сатурнъ, продолжала безжалостно пожирать ея собственныхъ дѣтей, пока желѣзная рука Наполеона не вырвала у нея ея жала. Однако, духъ ея не умеръ и послѣ того, какъ этотъ страшный пожаръ погасъ, наконецъ, во Франціи. Онъ сдѣлался величайшимъ соблазномъ для человѣчества, которое не переставало оглядываться на эти кровавыя огненныя страницы французской исторіи, получившія для многихъ какую то роковую притягательную силу. Широкое культурное вліяніе Франціи, которое издавна она оказывала на Европу, еще болѣе облегчало распространеніе революціонныхъ идей. Русское образованное общество особенно увлеклось ими съ тѣхъ поръ, какъ наши офицеры принесли ихъ на концахъ своихъ штыковъ послѣ своего побѣдоноснаго похода въ Парижъ. Всякая революція зарождается въ умахъ и постешенно электризуетъ разные общественные слои, начи127