Бесѣды съ собственнымъ сердцемъ : (размышленія и замѣтки)

таться подхватить ее вновь; волненія, сопряженныя съ этимъ рискомъ, составляютъ главную привлекательную силу, такихъ, повидимому, безумныхъ, но заразительныхъ для многихъ, опытовъ. Поэтъ давно уже подмѣтилъ эту странную черту человѣческаго сердца и изобразилъ ее въ извѣстныхъ стихахъ. Все, что гибелью грозитъ, Для сердца смертнаго таитъ Неизъяснимо наслажденье. * * * Ничто не придаетъ такой силы человѣческому слову, какъ „цѣломудріе огромнаго, сдержаннаго великимъ чувствомъ мѣры, идущаго изъ самой глубины сердца, подлиннаго чувства". Впечатлѣніе, оставляемое такой рѣчью, прямо пропорціонально той скрытой энергіи, какую она таитъ въ себѣ и которую мы еще болѣе цѣнимъ оттого, что эта клокочущая внутри лава управляется человѣческой волей, не позволяющей ей стихійно прорваться наружу. * * * Завершая кругъ своей жизни, человѣкъ снова возвращается къ своему исходному пункту т. е. къ дѣтству. Уже давно всѣ привыкли сближать старость съ младенческимъ возрастомъ: сходство между ними выражается не только въ общей имъ ц изической слабости и безпомощности, но и въ ясности и чистотѣ души, которую можно наблюдать у старцевъ и у дѣтей, а также въ непосредственности всей ихъ душевной жизни, въ упрощенномъ отношеніи къ окружающимъ и, наконецъ, въ излишней трудно сдерживаемой словоохотливости. * , * * Высокому не нужно выдвигаться впередъ: онъ и безъ того виденъ для всѣхъ. Низкорослый, напротивъ, 88