Богомолье

186 Всѣ провожаютъ насъ, желаютъ намъ добраго пути, Горкинъ подноситъ Аксенову большую просфору, за полтинникъ, и покорно благодаритъ за ласку и за хлѣбъ-соль: „оченно вами благодарны!1' Аксеновъ тоже благодаритъ, что радость ему привезли такую: не ждалъне гадалъ. — Ну, путь вамъ добрый, милые... — говоритъ онъ, оглядывая телѣжку, — приведетъ Богъ, опять заѣзжайте, всегда вамъ радъ. Василій на ярмарку поѣдетъ скоро, буду въ Москвѣ съ нимъ, къ Сергѣю Ивановичу побываю, такъ и скажите хозяину. Ну вотъ и хорошо, надо принять во вниманіе... овсеца положили вамъ, и сѣнца.,. отдохнула ваша лошадка. И все любуется на телѣжку, поглаживаетъ по грядкѣ. — Да, — говоритъ онъ задумчиво, — надо принять во вниманіе... да, телѣжка... такихъ ужъ не будетъ больше. Отворяй ворота! — кричитъ онъ дворнику, натягиваетъ картузъ и уходитъ въ домъ. — Разстроился... — говоритъ намъ Горкинъ, шопотомъ, чтобы не слыхали. — Ну, Господи благослови, пошли. Мы крестимся. Всѣ желаютъ намъ добраго пути. Изъ за двора смотритъ на насъ розовая колокольняТроица. Молча выходимъ за во.рота. — Крестись на Троицу, — говоритъ мнѣ Горкинъ, — когда-то еще увидимъ!.. Видно всю Лавру-Троицу: свѣтитъ на насъ крестами. Мы крестимся на синіе купола, на подымающійся изъ чаши крестъ: Пресвятая Троица, помилуй насъ! Преподобный отче Сергіе, моли Бога о насъ!.. Вотъ и тихія улочки Посада, и колокольня смотритъ изъ-за садовъ. Вотъ и ея не видно. Выѣзжаемъ на бѣлую дорогу. Навстрѣчу — богомольцы, идутъ на