Босния, Герцеговина и Старая Сербия

23 «улемы»: дѣло въ томъ, что онъ ѣздилъ въ Мекку, выучилъ наизусть Коранъ, и слыветъ такимъ мудрецомъ, какому нѣтъ подобнаго во всей Герцеговпнѣ. Въ этихъ двухъ господахъ я могъ изучить два замѣчательныхъ типа прежней Мусульманской аристократіи Гернеговинской: Столецкій му диръ Ханзи-бегъ представляетъ ея благородную сторону, при всей дикости: ея молодечество, откровенность и добродушіе (не мѣшающее, впрочемъ, по временамъ и свирѣпости); мудиръ Требиньскій есть типъ ея Фанатизма и систематической жестокости. Лицо его жесткое и непріятное. Онъ однаКо принялъ насъ съ великою ласкою и всякими сладкими рѣчами , говорилъ о своемъ безпристрастіи къ Христіанамъ, къ «Влахамъ» (такъ называютъ Славяне-Мусульмане своихъ подданныхъ, Христіанъ), разсказывалъ про свою дружбу съ Дужскими монахами. Потомъ мы узнали про него, что всѣ Христіане Требиньскаго края называютъ его единогласно своимъ «кровопійцею»; что онъ организовалъ систематическій грабежъ въ своемъ округѣ; что онъ авторитетомъ своего оФФіщіальнаго по ложенія прикрываетъ всѣ самыя страшныя жестокости Мусульманъ-помѣщиковъ и не даетъ ни одной жалобѣ Христіанъ достигнуть до Паши или до Правительства, или, если бы она какъ нибудь мимо его дошла до Мостара, умѣетъ замять всякое дѣло подъ предлогомъ справокъ на мѣстѣ и слѣдствііі; что онъ даже поошряетъ Мусульманъ въ Фанатизмѣ противъ Христіанъ и въ преслѣдованіи ихъ. Этотъ именно Хаджи-бегъ наконецъ до того вывелъ Христіанъ изъ терпѣнія, что они рѣшились (въ прошломъ декабрѣ) собраться, чтобы общимъ голосомъ молить Правительство о защитѣ; онъ же тогда подалъ Требиньскимъ Мусульманамъ знакъ къ вѣроломному нападенію на этихъ собравшихся Христіанъ , и сдѣлался такимъ образомъ виновникомъ возстанія, разорившаго и покрывшаго пепломъ и кровью этотъ несчастный край. Говорили, что Турецкое правительство наконецъ рѣшилось отставить этого изувѣра. Но если его не удалятъ изъ Требинья, Христіанамъ