Елань : разсказы

17 щины отъ тебя сами рано, или поздно отвернутся. Но истиннаго .любителя — прекрасный видъ лошади, ея могучее ржаніе, ея стремительный бѣгъ, ея чистое дыханіе, ея бодрый запахъ — будутъ волновать и тревожить неизмѣнно до глубокой старости, до самой смерти, и, я даже полагаю, что и послѣ нея. III МОГУЧІЙ. Николай Васильевичъ съ дѣтства жилъ около лошадей. У отца его, отставного ротмистра, былъ свой заводъ въ Курской губерніи. Не очень большой, но заботливо поставленный. Расширить дѣло старикъ Телегинъ не могъ. Богаты Телегины были только древними дворянскими предками; да, можетъ быть, и не хватало энергіи въ возрастѣ преклонномъ. Молодой Телегинъ съ юности предался страсти къ лошадямъ, и глазъ на нихъ природа ему отпустила самый проницательный, также, какъ и тонкое пониманіе лошадиной души и характера. Вы скажете: это немудрено пріобрѣсти, живучи на конскомъ заводѣ? Нѣтъ, умѣнье вникать въ лошадь — это особый даръ, который дается при рожденіи самой судьбою, подобно дару музыки, живописи и физической силы. Да, вотъ вамъ, примѣръ: родной братъ Николая Васильевича, тотъ зналъ хорошо лошадь; понималъ и любилъ ее, и даже считался недурнымъ спортсменомъ, но не было въ немъ этого горящаго восторга, этого насквозь видящаго взора на лошадь, этой твердой и растяжимой воли, какъ у брата. Николай Васильевичъ, по строенію ума и по настойчивости, могъ бы сдѣлать себѣ большую карьеру въ любой отрасли; легко бы могъ стать докторомъ, адвокатомъ, инженеромъ, или пойти по дипломатической части. Однако, лошадь взяла верхъ. И прекрасно сдѣлали: молодой ТеА. И. Купринъ. 2