Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

101

имЪютъ существенно важное значене для историка-юриста. Они вскрываютъ жизнь памятника права и, сл довательно, показательны для цЪлаго ряда вопросовъ о развити самыхъ юридическихъ институтовъ, въ данномъ памятник$ регламентированныхъ; попутно даютъ рядъ самыхъ разнообразныхъ указашй относительно сощальныхъь и государственныхъ отношенй въ эпоху составленя и за время посл5дующей жизни даннаго памятника права. Въ подтверждене этого можно сослаться на ть обильные и разносторонне результаты, которые дало археографическое и дипломатическое обсл$доване Статутовъ Казимира Великаго?*) и Законника Стефана Душана °°). Первое изъ нихъ даетъ отвЪтъ на иБлый рядь существенно важныхъ вопросовъ о государственной и правовой жизни, а именно устанавливаетъ отсутств!е политической пентрализащи государства, во всякомъ случаЪ отсутстые единаго законодательства (Статуты: Малопольскй и Великопольск) и только начатки въ направлени послБдняго (н$Ъкоторые общепольске артикулы въ т. н. экстравагантахъ), роль сословЙ въ законодательствЪ, которая еще уступаетъ предъ преобладающей властью короля (реН’а великопольскихъ чиновъ, не утвержденныя королемъ и не примфнявшияся), свободное правотворене судебной практики, которое выразилось во внесеши въ Статуты преюдикатовъ и еще болЪе въ слеяви гетерогенныхъ частей Статутовъь въ единый кодексъ, напечатанный впосл$дстыи въ оффищальномъ издаши Ласкаго въ 1506 г. Археографическое обсл5доване Законника Душана ставитъ и ршаетъ вопросъ о взаимоотношен!и между византйскимъ и туземнымъ нашональнымъ правомъ въ средневЪковой Серб\и *°).

Образцы археографической разработки Статутовъ Казимира и Законника Лушана показательны и поучительны. Къ сожалЪн!ю, они почти одиноки въ истор1ограф!и славянскаго права, въ которой археографическая разработка находится въ заброшенномъ состояши.

Еще въ 1889 г. переписыван!е византскихъ юридическихъ сборниковъ въ Серб!и въ опредЪленномъ ихъ сочетани представлялось одному изъ авторовъ, писавшему о т. н. ЗаконЪ царя Юстиньяна, „дЪломъ здоровыхъ и безработныхъ монаховъ, которые въ этомъ, быть можетъ, искали развлечен!я, но не оказали никакого болЪе ощутительнаго вляня на сербское право“ *”). Иначе отнесся къ дБлу выдающийся представитель и во многомъ основоположникъ исторюграф!и сербскаго права Стояньъ Новаковичъ. Онъ несомн$нно дошелъ до сознания, что истор!я рукописей и списковъ Законника Лушана есть въ тоже время истор!я жизни этого памятника права. НигдЪ онъ этой мысли въ такой именно формул$ не выразилъ, но несомнфнно былъ ею проникнутъ. По-