Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

45

подозрительность царя, измВна бояръ не русскихъ, и побЪда надъ ними русскаго человЪка: опять сюжетъ о „нахвальщинВ“). Образъ царя въ ней все тотъ же, знакомый намъ по образу Ивана Грознаго. Даже личность Петра Великаго, который сравнительно такъ не далекъ отъ насъ, и о которомъ им$ется огромная писанная литература, доступная и „народу“ въ самой основной школЪ, получила сказочную окраску, при чемъ подвиги, приписываемые ему, приписываются въ равной степени и другимъ государямъ русскимъ того же типа, т. е. грознымъ, вспыльчивымъь и Милостивымъ. Эти предания изслЪдованы Вс. Миллеромъ въ стать „Къ пЪснямЪъ, сказкамъ и преданямъ о ПетрЪ Великомъ“ (перепечатано въ его „Очеркахъ рус. нар. словесности“. Т. Ш. 1924. Стр. 337—348). Петръ хитростью береть Азовъ, какъ поляки при Самозванць Москву (бродящй сюжетъ о введени хитростью враговь въ крФпость); Петръ неуважительно относится къ мошамъ святого оны, какъ Иванъ Грозный къ мощамъ Варлаама Хутынскаго; Петръ сЪчеть Ладожское озеро, и пр. Какь извЪстно, даже возставше декабристовъ отразилось въ народной пЪснЪ, какъь злоумышлене „господъ сенаторовъ“ (Сперансюй, Рус. устн. словесность. 352).

Подведу н$сколько итоговъ относительно исторической пЪсни: 1) пвцы пфсенъ находятся во власти тЬхъ же пр:емовъ и тЪхь же сюжетовъ, какими обладаютъ и сказители былинъ; они не видятъ большой разниць!: между этими двумя видами эпоса. 2) Народная среда, выдвигающая исполнителей историческихъ пЪсенъ, абсолютно невЪжественна въ области истори и географии и лишена потребности придерживаться исторической точности. 3) Эта среда склонна къ типическому изображеню извфстныхъ персонажей и событй: она склонна видфть въ иностранцахъ враждебный элементъ, насильниковъ или нахвальшиковъ, съ которыми руссюме люди расправляются по заслугамъ. 4) ПФсни безъ любопытнаго сюжета, но со схематическимъ изложешемъ событ!я не представляются въ настояшемъ смыслЪ слова народными произведенями, и слЪдуеть искать ихъ литературнаго источника или возможных авторовъ ихъ въ книжной средЪ. 5) Изучене варантовъ показываетъ часто тотъ основной типъ, къ которому принадлежитъ пЪсня, при чемъ важныя указавя на это даеть запЪвъЪ пЪъсни. 6) Сохранене и развит!е п$сни обуславливается ея ‘интереснымъ романическимъ сюжетомъ или ея забавнымъ, или серьезнымъ содержанемъ, но всегда именно содержанемъ, а не значенемъ собъя, о которомъ говоритъ пЪсня. Въ процессЪ развит!я пЪсни все, не относящееся прямо къ сюжету, понемногу отмираетъ. 7) Едва-ли хоть одна изъ пЪсенъ, дошедшихьъ до насъ, можеть быть раньше середины ХУИ в.