Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

72

‘дарственной власти или же признан1я, явно выраженнаго въ разнаго рода уставныхъ грамотахъ и земскихъ и городскихъ привилеяхъ. И незачфмъ создавать для нихъ ‚особую категорю источниковъ права подъ назван!емь автономныхъь статутовъ. ВБдь автономй и значить самозаконодательствован!е, и продукты ея это законы, особая разновидность болЪе широкаго понят закона, которое отнюдь не исчерпывается актами законодательства государственнаго. Да и терминъ „статуть“ (З1ашит) въ памятникахъ права автономныхъ общинъ просто замБняетъ собою терминъ „законъ“ (1ех), а подъ „закономъ“ ([ех) эти памятники разумЪютъ судъ, въ смыслЪ су= дебной сесси (особенно смЪснаго суда) и даже въ смысль судебнаго дфла'5). Надъ государствами стояла империя, — западная и восточная, каждая въ своей половин$ Европы и въ предзлахь одной изъ двухъ раздЪлившихся церквей. Было время, когда имперске законы признавались обязательными въ отдфльныхъ государствахъ повсюду въ силу высшаго священнаго авторитета императорской власти. Въ иныхъ странахъ помЪстная государственная. власть не дерзала даже называть акты своего правотвореня законами и изобрЪла для нихъ особыя назван. Такъ было во Франши, гдЪ короли издавали не законы (1015), а ордонансы (ог4оппапсез), и въ Московскомъ государствЪ, гдЪ государи издавали „указы“; „законами“ же именовались во Франщи только 1015 с\е5, т. е. нормы римскаго имперскаго права (115 Саезагеит), а на Москв$ — „градсюе законы греческихъ царей“, т. е. визанйсюе \0рог ло ико или что тоже, 1еоез с1уЙез. И авторитетъ этихъ имперскихъ законовъ былъ совершенно непроизводный и стоялъь выше авторитета законовъ государственныхъ, такъ что противъ него приходилось бороться и самый авторитетъ помБстныхъ государственныхъ властей приходилось конструировать по образу и подоб!ю власти имперской"). Недаромъ французсве легисты учили, что тех ез ппрегаёог 11 $и0 гебпо, а царь Стефанъ Душанъ возвЪщаль своимъ под даннымъ, сербамъ и особенно грекамъ, что его златопечатныя грамоты: и пожалованныя въ нихъ вотчины столь же непоколебимы, какъ и грамоты и жалованья правовЪрныхъ византйскихъ императоровъ („и въси хрисоволе и простагме, што 1есть комоу оучинило царство ми, и што ке комоу оучинити, и те-зи баштине да соу тврьдЪ, како-но и прьвыихь правов5рныихь царь“, — Законникъ, ст. 40).

Высш! авторитеть имперскаго закона послужиль первоначальнымъ юридическимъ основашемъ рецепщи римскаго права на ЗападЪ и греко-римскаго на ВостокЪ Европы, Не можеть быть никакого сомнфня, что и то и другое признавалось обязательнымъ какъ Ш: Саезагент, Ка!зеггесЬ какъ законь правовфрныхъ и благочестивыхъ царей. Теор!я узу-