Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

11

основанй. Вопросъ этотъ теперь разрЪшается путемъ отв$та на второй вопросъ. Въ новую в$ру Роговскаго обращалъ езуитъь ТихавскЙ — у насъ н5тъ никакихъ основав не довфрять его показаню — въ Москву же Тихавскй пр1халъ лишь въ февралЪ 1689 года). СлЪдовательно, изъ Росаци о. Палладий выфхалъ въ 1689 году, за нЪсколько м$Ъсяцевъ до. вынужденнаго отъфзда оттуда и самого Тихавскаго.

Косвенное подтвержден!е сказанному мы находимъ въ. письм$ дьякона Петра: о толкахъ, вызванныхъ неожиданнымъ исчезновенемъ Роговскаго, Артемьевъ сообщаетъ, какъ о событяхъ св5жихъ, недавнихъ; видимо, онъ еще не пережилъ тревогу и лично за себя; опасность еще виситъ надъ головой, еще не разразилась или еще не улеглась.

Кане выводы надлежитъ сдфлать изъ вышесказаннаго? Б1ограф!ю Палладая Роговскаго приходится перестраивать заново. Теперь не только „можно думать“, какъ это предполагалъ его позднфйций б1ографъ °), но прямо необходимо сказать: предБлы Росси РоговсюЙ покинулъ, дЪйствительно, „безъ разрЪшеня патр!арха“, да къ тому же, повидимому, еще и тайно ото всЪхъ вообще. Въ ВильнН$, у 1езуитовъ, ему нечего было „тайно сохранять православ1е“; отъ него онъ отрекся еще до пр!зда въ этотъ городъ. Въ ОломоуцЪ, если онъ и дЬйствительно „присягалъь въ вБрности римскокатолической церкви“, то таковая присяга была лишь простымъ повторен!емъ прежней, данной еще въ МосквЪ. Наконецъ, никто нн „принуждаль“ его посвящаться во священника — онъ самъ настоятельно домогался того “%).

Годъ этого посвящен!я, 1694-й, и особенно годъ, когда Роговск началъ хлопотать о немъ: 1693-й, допускаетъ такое предположен!е. Пр!Ъхавъ въ Римъ въ концЪ 1691 — началЪ 1692 года и окончивъ тамъ двухгодичный курсъ философи и богословя, РоговсюЙ сталъ, или готовился стать „докторомъ“, получилъ (или готовился получить) свой дипломъ. Возвращаться домой, въ Москву, онъ не собирался. Въ РимЪ, вдь, онъ жилъ на положени нелегальнаго эмигранта; перспектива строгаго наказаня, притомъ не только за самовольную отлучку, но и за отступничество отъ православя, могла серьезно удерживать его вдали отъ родныхъ м$стъ. Поэтому было вполн$ естественно подумать о томъ, какъ бы „пристроиться“ послЪ школы. Санъ священника давалъ ему извЪстное право на мЪсто съ матеральнымъ обезпечен!емъ — это мЪсто открывалось при церкви той коллепи, гд онъ закончиль свой „университетскй“ курсъ. Отсюда хлопоты Роговскаго; отсюда и забота о сертификатахъ, доказывающихь его московское длаконство.

Но прошло н$сколько лЪтъ; въ Римъ понафхало много русскихъ; одинъ за другимъ, то партями, то въ одиночку