Записки Русскаго научнаго института въ Бѣлградѣ

41

<кому языку. Это его „Опыть русской далектолог!и“, охвативиий въ отдЪльномъ издан! (СПБ. 1897) великорусское и ОЪлорусское нарЪЗчя. ЗдЪсь чрезвычайно интересно введене. ВмЪсто историко-этнографическаго изслфдованя происхожденя русскихъ говоровъ, которому уд$лиль такъ много вниманя Шахматовъ, собственно и положивний начало исторической русской далектологи, введеше въ „Опытъ“ Соболевскаго ограничивается перечислешемъ четырехъ оснований, по которымъ „русская далектологя имфетъ много правъ на вниман1я“. Чье вниман!е? И о какихъ правахъ, вообще, можетъ заявлять научное изсл$дован!е, точно оно не является самоцфнно? Для „позитивиста“ Соболевскаго дЪло представляется нз такъ. Л1алектоломя можеть претендовать на наше вниман!е по слЪдующимъ основан!ямъ, безспорность которыхъ едва-ли можетъ быть признана общеобязательной. Во первыхъ, „каждый изъ насъ, какъ русск, обязанъ обладать хотя бы самыми общими свфдЪвями о томъ, что такое русский языкъ, какъ говорятъ подъ Новгородомъ, подъ Тулою, около Вильны, Полтавы“. А не русск? А русскй, который по роду своей спещальности очень далекъ отъ филологи? Что именно онъ обязанъ знать, и въ какомъ географическомъ объем$? Почему онъ долженъ знать, какъ говорятъ подъ Полтавой, а не долженъ знать, какъ говорятъ въ ВяткЪ, Перми, въ ЕкатеринодарЪ и т. д. Все это спорно и слабо.

СлЬдующий аргументъ Соболевскаго для доказательства того, что русская далектоломя иметъ „много правъ на вниман!е“, иметь въ виду уже спещшалистовъь по истори русскаго языка. И здЪсь — что такъ характерно для методолог!и А. И. — теоретическое обоснован!е крайне слабо. Для него д1алекты представляютъ своего рода музей древностей языка. „Въ современныхъ русскихъ говорахъ занимаюциеся истор!ею русскаго языка могутъ найти то, что давно исчезло изъ говора образованнаго общества“. Въ качеств прим$ра фигурируетъ мягкое ц, которое было въ древнерусскомъ языкЪ и сохранилось въ н5которыхъ говорахъ. Значене говоровъ для истори каждаго языка, несомн$нно, въ дЪйствительности, гораздо болЪе сложно и важно, чфмъ служить только музеемъ рфдкостей. Изъ говоровь возникаютъ нарфч!я и языки. Говорьт постоянный источникъ словарнаго богатства языка. Говоры — документы истори народа, и Шахматовъ въ полной мЪрЪ доказалъ это. Для Соболевскаго же — въ полномъ соглачи съ его общимъ отношенемъ къ истори языка они представляютъ только рядъ фактовъ, которые надо не столько объяснить, сколько зарегистрировать.

Третье право д1алектологи на вниман!е является опять чисто практическимъ: „тЪ, которые изучаютъ древше памятники нашей письменности (какъ литературные, такъ и исто-