Книга Іюнь : разсказы

— 21 — Такъ,.. Заяцъ на меня посмотрѣлъ. Подстрѣленный. Съ тѣхъ поръ я бросилъ. — А какъ же завтра? — Завтра?.. Ну, конечно, если кабанъ на меня выйдетъ— уложу его. Иначе, что же бы это за охота была. — Вполнѣ васъ понимаю — отвѣчала я, мрачно сдвигая брови. — Я тоже уложу. На душѣ у меня было скверно. Чю касается провизіи — это дѣло было для меня вполнѣ ясно и даже пріятно. Встать къ двумъ часамъ ночи было уже хуже. Все остальное сплошной мракъ. Есть нѣчто, въ чемъ ни за что не признаюсь: боюсь лѣзть на осла. Какъ представлю себѣ, что онъ теплый и шевелится, — вѣдь ерунда это — а страшно. Если бы онъ еще не двигался, а вѣдь онъ зашевелитъ лопатками, а на лопаткахъ я. И еще второй ужасъ — стрѣльба. Стрѣляла я только одинъ разъ въ жизни и вышло это очень странно. На Роіге сіе Рагіз, зашла въ тиръ. Стрѣляли тамъ солдаты, человѣкъ семь и прескверно — все мимо. Вдругъ хозяйка съ любезной улыбкой протянула ружье мнѣ. Я машинально взяла, приложила не къ тому плечу къ какому полагается, закрыла не тотъ глазъ, какой нужно и подъ громкое ржанье солдатъ выстрѣлила. И произошло нѣчто совершенно неожиданное: фигурка, въ которую я цѣлила, вдругъ затрещала и завертѣлась, точно кто то попалъ въ нее. Кто? Я растерянно оглянулась. — Маіз, с’езі ѵоиз, тадате! — выпучила на меня глаза хозяйка и снова суетъ мнѣ ружье. Восторгу солдатъ не было предѣла. Они хлопали себя по бедрамъ. Одинъ даже присѣлъ и завертѣлся волчкомъ. Я растерянная, испуганная, схватила ружье. Опять также по идіотски не тѣмъ бокомъ, не тѣмъ глазомъ. — Бахъ! Бахъ! Бахъ! Изъ пяти разъ попала четыре.