Мысли объ устройствѣ будущей Россійской вооруженной силы

92 гими родами войскъ представляетъ собой наиболее „серый* родъ войскъ. Для того, чтобы не быть ошибочно понятымъ при употребленш прилагательнаго „серый*, я приведу здесь чудную страницу изъ книги маюра Бувара, несомненно отражающую въ себе мысли Маршала Петэна, этого маршала Францш, вышедшаго изъ рядовъ пехоты. „Пехотинецъ остается по-прежнему бойцомъ, призываемымъ къ индивидуальному подвигу, при этомъ, подвигу анонимному. Онъ человеке, подвергающейся во всехъ услов1яхъ боевой жизни наибольшей усталости; нагруженный тяжелымъ мешкомъ, который, какъ напильнике, подтачиваете его силы, онъ часе за часомъ идете по безконечнымъ дорогамъ... это онъ се полнымъ напряжешемъ своихъ нервовъ наблюдаете или сторожите противника. Это человеке грязи Артуа и Шампаньи: это онъ работнике, копаюшДй траншею, которая его спасете отъ смерти, но которая можете быть также послужить ему могилой. Онъ главная цель непр1ятельской артиллерш, становящейся все более многочисленной и могущественной. Это тотъ человеке, который въ часе „X* выйдете для того, чтобы открыто идти на пулемете и проволоку, зная какой пр1емъ его ожидаете. Эго онъ будете лежать тяжело-раненымъ вдали отъ возможной помощи, ожидая, когда смогутъ прибыть спасительный носилки. Но это тоже онъ — убитый, который будете лежать безе надмогильной плиты — бЪднымъ, жалкимъ, голубымъ (французская пехота имела защитную одежду голубого цвета) пятномъ „на безлюдномъ поле битвы" или висеть какимъ-то истерзаннымъ обрывкомъ, зацепившимся на проволочныхъ заграждешяхъ...*. „Пехотинецъ более, чемъ кто-либо другой подверженъ всемъ страдашямъ войны: физическимъ и, особенно, духовнымъ. Онъ живете въ самой гуще ужасовъ, кровавыхъ зрелище, агонш, отчаяшя, и въ этой потрясающей обстановке должны действовать люди се нервами, ставшими более чувствительными въ услов1яхъ современной цивилизацш*. „Въ награду эти люди не будутъ иметь нравственной поддержки, которая дается упорядоченной работой локоть у локтя, подобно,той, которая имеете место у артиллеристовъ, обслуживающихъ свое оруд!е; они не найдутъ тоже того возбуждешя, которое испытываете кавалеристе, шенкелемъ поднимающий коня; они не найдутъ также того упоешя, которое испытываете авиаторе, ищушдй воздушнаго поединка и личн: й славы. Пехотинецъ—это толпа, которая живете, страдает: , стремится впередъ, впадаете въ панику и отчаивается, дерется, умираете. Но все это, повторяемъ, анонимно, въ личной безвестности, самой славной, но и самой неблагодарной*. Во время войны къ пехотинцу наиболее применимы слова „серый герой* въ полномъ и въ то-же время въ лучшемъ смысле слова. Въ мирное время его работа, также лишенная