Родное

29 — То-есть, въ какомъ смыслѣ?.. — А ввотъ, съ животрепящими-то!.. — Мальчикъ, мальчикъ!.. Нина выбираетъ на щитѣ самую уморительную обезъянку, съ перышками-бу кетцемъ въ лапкѣ, и даетъ храбро гривенникъ вмѣсто четвертака. — А это вамъ отъ меня! — прикалываетъ она Ѳедѣ обезъянку. —■ Отъ васъ... лучше бы самый простой цвѣточекъ! — вздыхаетъ онъ. — Вы недо-вольны?!.. Черезъ минутку она выбираетъ крупнѣйшую голубую розу и прикалываетъ Ѳедѣ къ сердцу. — Я безмѣрно счастливъ!.. — говоритъ онъ восторженно. Золотая стрѣла показываетъ половину седьмого. Вереница нарядныхъ экипажей великаго вербнаго катанья начинаетъ понемногу разрываться. Въ толпѣ свободнѣй, и видно лужи, какъ шлепаютъ. Но крики не слабѣютъ. Ревутъ изъ послѣднихъ силъ. Много силъ! Отъ весенняго воздуха, отъ будоражащаго все тѣло вѣтра, отъ Праздника, уже глядящаго изъ-за стѣнъ, отъ безшабашнаго гомона, дразнящаго молодое, какъ лязганье по тарелкѣ — птичку, отъ благовѣстовъ ко всенощной, отъ силы великаго народа... — Ахъ, надо ко всенощной!.. — спохватывается Нина. — Вербу обѣщала мамѣ!.. — Ну... еще, немножко!., умоляю васъ!.. Стайки гимназистовъ кричатъ въ уши трещетками, „языками11, выпаливаютъ бомбочками съ конфетти, тычутъ орущихъ свинокъ. Чаще летятъ шары. По всему небу таетъ клюковками и голубыми бусинками. Много прижалось ихъ въ складкахъ по куполамъ „Блаженнаго". — А-а-а-а!!! На-ши!.. Встрѣча, гимназисты.