Бесѣды съ собственнымъ сердцемъ : (размышленія и замѣтки)

Когда Господь находитъ нужнымъ, Онъ открываетъ свой судъ надъ нечестіемъ уже здѣсь на землѣ, какъ бы отвѣчая на мольбу человѣчества: „Дай увидѣть мнѣ мщеніе Твое, Господи, ибо Тебѣ ввѣряю дѣло мое“ (Іер. 11, 20). Такъ Онъ излилъ Свой гнѣвъ на сонмище лукавыхъ богоубійцъ — на тѣ орудія области темной, которыя вознесли на крестъ Богочеловѣка. Іуда — первый изъ нихъ, самъ понялъ, что послѣ совершеннаго имъ преступленія, онъ не можетъ болѣе обременять и сквернить землю своимъ дальнѣйшимъ пребываніемъ на ней, и самъ произнесъ судъ надъ собою, когда, бросивъ презрѣнные сребренники — эту цѣну крови своего Учителя — „шедъ удавися", и „когда низринулся, разсѣлось чрево его и выпали всѣ внутренности его“ (Дѣян. 1, 18). Архіереи, книжники и фарисеи — эти люди съ сожженной совѣстью, стремившіеся какою бы то ни было цѣною достигнуть осужденія на смерть Спасителя міраимѣли горечь не только видѣть крушеніе всего ихъ пагубнаго и злого дѣла, когда Христосъ Спаситель возсталъ изъ мертвыхъ и Его ученіе стало побѣдоносно распространяться повсюду, но и дожить — одни сами, другіе — въ лицѣ своихъ дѣтей — до страшныхъ дней разрушенія Іерусалима, не узнавшаго дня посѣщенія своего и отвергшаго пришедшаго,къ нему Мессію, Христа. Имъ суждено увидѣть великую скорбь, какой не было отъ начала міра и не будетъ потомъ. Терзаемые голодомъ, заставлявшимъ матерей пожирать собственныхъ дѣтей, угнетаемые междоусобицей и насиліемъ зилотовъ, томимые страшными предчувствіями, жители осажденнаго Іерусалима переживали неописуемыя страданія, по словамъ Іосифа Флавія. Когда же ожесточенные римскіе воины вторглись, наконецъ, въ городъ, они безпощадно стали истреблять всѣхъ, безъ различія пола и возраста, и окрестные съ Іерусалимомъ холмы почернѣли, какъ говорятъ современники, отъ множества крестовъ, на которыхъ висѣли тѣ, кто неистово вопили нѣкогда предъ Пилатомъ: „распни, распни ЕгоГ, или ихъ потомки. 151