Елань : разсказы

148 чешь? Тогда прощай. Мнѣ пора за романище мой проклятущій. Поѣзжай, дружище, въ провинцію погляди, понюхай,, пожуй, и обновится аки орля юность твоя... А то у тебя какъ-быдто и хорошо, и ладно, и баско, и прочее тому подобное, а все, какъ-то по-стрекозиному... Ну, гряди, чадо! Неѣжмаковъ носилъ голубую бархатную блузу съ отложнымъ воротомъ и съ пышнымъ бѣлымъ крепъ-дешиновымъ бантомъ на шеѣ. Гущинъ пріобрѣлъ коричневый вельветиновый пиджачокъ, а къ нему бѣлый батистовый галстукъ-самовязъ. Подобно Неѣжмакову, онъ завелъ пенсне и отпустилъ длинные свѣтлые волосы, которые еще больше придали дѣвическаго характера его малокровному лицу калмыцкой богородицы. Выйдя послѣ дружеской бесѣды на улицу и подумавъ немного, онъ рѣшилъ послѣдовать совѣту великаго учителя: прильнуть къ пуповинѣ., Въ глуши Весьегонскаго уѣзда служилъ урядникомъ его отецъ. Гущинъ всегда скрывалъ отцовскую профессію: „Я сынъ пастуха — говорилъ онъ со скромной поэтической гордостью, и даже упомянулъ объ этомъ въ одномъ хромомъ „стихотвореніи: „Сынъ пастуха, я знаю край родимый". Очень пріятно щекотала мысль показаться семьѣ,, сосѣдямъ, знакомымъ писарькамъ и поповнамъ. Когда-то всѣ знали его сопливымъ мальчишкой при волостномъ правленіи, а теперь — подите-ка выкусите, извѣстный писатель, со знаменитостями на ты, вся Россія его читаетъ* И слова какія звучныя онъ будетъ употреблять: редакторъ,, гонораръ, корректура, метранпажъ, гранки, купюры, матрица, линотипъ. Поѣздка сложилась удачно. До станціи Бологого онъ выклянчилъ безплатный билетъ 2-го класса у знакомаго писателя, служившаго въ отдѣлѣ невостребованныхъ грузовъ; отъ Бологого до Рыбинска пришлось заплатить пустяки въ 3-емъ классѣ, а отъ Рыбинска до Весьегонска ему далъ даровой каютный проѣздъ его дядя, односельчанинъ Куропаткинъ, который зимою скупалъ у мужицкой бѣдноты пеньку, веретена, дуги, масло, ленъ, а лѣтомъ